..
- Меня совершенно не интересует, кто тебя как называет. Ты давай вык-
ладывай, что ты такое.
- Я - неустойчивый конгломерат молекул, все молекулы диссоциированы и
составляют единое целое - меня. И каждая из молекул, может быть, даже
каждый атом меня, разумны. Я - уроженец этой планеты, хотя я не помню ее
начала и не знаю конца. Не исключено, что я бессмертен, хотя я об этом
никогда не задумывался. Хотя, скорее всего, так оно и есть. Меня, напри-
мер, нельзя убить. Даже когда я весь рассеян, так сильно, что все атомы
отстоят друг от друга на целую вечность, каждый из них хранит в себе ме-
ня целиком, содержит и чувства мои, и разум.
- Вот это да, - восхитился Теннисон. - Потрясающий ты парень! Бесс-
мертный, разумный, вездесущий, и никто тебя пальцем тронуть не может.
Все у тебя есть.
- Нет, не все. К сожалению, не все. У меня есть разум, и, как разум-
ное существо, я стремлюсь к познанию, к знаниям. Но мне недостает
инструмента для познания.
- Стало быть, ты ищешь этот инструмент?
- Слишком грубо сказано.
- Надо понимать, ты меня хочешь использовать как инструмент для поз-
нания? И что же тебе хочется узнать?
- Мне нужно узнать о Ватикане. О том, что за работу они проводят. Мне
нужно попасть в те миры, которые отыскивают Слушатели. Я давно пытаюсь
это сделать, но пока узнал мало, очень мало. Проникнуть в мыслительные
процессы машин нет никакой возможности. Мне такой тип разума не подхо-
дит. Но и самые слабые мои попытки что-либо разузнать уже вызвали подоз-
рения в Ватикане. Они думают, что кто-то шпионит за ними, но не знают,
кто и зачем. Они хотят отыскать меня, но найти не могут. Даже не догады-
ваются, наверное, что я существую.
- Так ты думаешь, что я мог бы тебе помочь? Ты уверен, что я захочу?
- Ты можешь мне помочь. В этом нет сомнений. Ты ведь имеешь возмож-
ность смотреть записи на кристаллах. Если бы ты позволил мне войти в
твое сознание, то я мог бы посмотреть их вместе с тобой и тогда мы
оба...
- Но, Шептун, почему именно я? Есть ведь, к примеру, Экайер.
- Я пытался. Но он меня не чувствует. Он не более восприимчив к моему
присутствию, чем роботы. Он не понимает, что я рядом, даже не видит мое-
го сияния. Декер видит сияние, и я могу с ним разговаривать. Но он не
имеет возможности смотреть кристаллы, и в сознание к нему я войти не мо-
гу. Остаешься только ты, ну и кое-кто еще.
- Кто же?
- Та, которую ты зовешь Джилл.
- Ты уже говорил с ней?
- Нет, не говорил. Но, наверное, смог бы. Ее сознание тоже не закрыто
для меня.
- Слушай, что я тебе скажу, Шептун, - строго сказал Теннисон. - Ос-
тавь Джилл в покое. Не смей ее трогать. Понял?
- Понял. Не буду ее трогать.
- Значит, ты хочешь смотреть кристаллы вместе со мной. Это все?
- Не все. Но это - самое главное.
- А теперь скажи зачем. Зачем тебе смотреть кристаллы?
- Чтобы отыскать свою родню.
- Кого-кого? - удивился Теннисон. - Какая такая родня?
- Давным-давно, так давно, что границы времени теряются и расплывают-
ся, когда начинаешь об этом думать, - я был маленькой частичкой, одной
из многих частичек большого облака, состоящего из множества других
пыльников, или других Шептунов, - как тебе больше нравится. Облако это
состояло из множества мне подобных, и у него была судьба, и была цель.
Эта цель - познание Вселенной.
- Ты мне зубы не заговаривай, - посоветовал Теннисон.
- Но это правда, чистая правда! Мне нет резона лгать тебе, - ведь ты
можешь уличить меня во лжи, и тогда я потеряю всякую надежду на сотруд-
ничество с тобой.
- Да, верно. Врать тебе смысла нет, это точно. Ну, и что стряслось с
этим твоим облаком?
- Все ушли. Оставили меня одного, - ответил Шептун. - Почему, зачем -
я не знаю. Знаю только, что они ушли изучать Вселенную. Долгие, горькие
часы я провел, гадая, почему они покинули меня. Но даже оставшись
один-одинешенек, я должен исполнять свое предназначение. Я обязан изу-
чать Вселенную.
- Должен - значит должен. Валяй изучай. Я не возражаю.
- Смеешься? Не веришь мне?
- А с какой стати мне тебе верить? Ты рассказал мне, чего ты хочешь и
как тебе нужна моя помощь. Но позволь спросить: мне-то что до этого? Что
я с этого буду иметь, кроме твоего прекрасного общества?
- Ты тяжелый человек, Теннисон,
- Но не глупый. И никому не позволю использовать меня. Мне кажется,
что тут должно быть что-то вроде сделки.
- Сделка? - обрадовался Шептун. - Да, конечно, сделка.
- Нормально... - покачал головой Теннисон. - Сделка с дьяволом.
- Кто из нас дьявол? Если я правильно понимаю суть этого понятия, то
я - вовсе не он. И ты, как мне кажется, тоже.
- О'кэй, значит, не с дьяволом.
- Я немного побродил в твоем сознании без разрешения. За что прошу
простить меня.
- Ты прощен. Если действительно немного.
- Правда, правда, совсем недолго. Буквально несколько мгновений. В
твоем сознании я успел заметить два мира. Осеннюю страну и математичес-
кий мир. Который из них ты хотел бы посетить? Не просто увидеть, не
просто посмотреть, а именно - посетить,
- Хочешь сказать, что можешь перенести меня туда? Что я могу попасть
в эти миры?
- Да, со мной ты можешь попасть в эти миры. И лучше понять их, хотя в
этом я не до конца уверен. Но ты обязательно сможешь увидеть их более
ясно, лучше ощутить.
- Даже Рай?
- Но ты не видел такого кристалла!
- Да, не видел, - согласился Теннисон.
- Ну как?
- Ты прелагаешь мне посетить один из миров и вернуться обратно?
- Конечно, и вернуться. Обязательно. Ты же никогда не уходишь туда,
откуда нельзя вернуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113