И тогда, и теперь им нужно много дерева. Но и деревом они пользу-
ются экономно, никогда не берут лишнего. И часто даже сажают молодые де-
ревца, чтобы заменить срубленные.
- Нет, что ни говори, а соседи они неплохие, - сказал, глухоман, что
жил на берегу океана, на другом краю планеты. - Если вам и суждено было
иметь соседей, то лучше не придумаешь. Повезло нам с ними.
- Да, повезло, - согласился тот, что жил в долине. - Но не так давно
мы были вынуждены убить...
- Да, но то не был представитель металлического народа, - возразил
глухоман, живший неподалеку от хижины Декора. - И с ним вместе были дру-
гие - представители той самой органической расы, о которой мы уже гово-
рили. Тут их довольно много, и появились они вместе с металлическим на-
родом. Те, что живут тут давно, - потомки прибывших вместе с металличес-
ким народом. И они не имеют дурных намерений относительно нас и нашей
планеты. К сожалению, они нас побаиваются, и от этого их отучить трудно.
В числе убитых был чужой, он был здесь новичком и, осмелюсь заметить,
весьма отличался от тех, кто тут давно обитает. У него было приспособле-
ние, которое, как он думал, могло помочь ему расправиться с нами, хотя
зачем ему это понадобилось, не представляю.
- Безусловно, - сказал тот, что жил высоко в горах, - мы этого допус-
тить никак не могли.
- Да, не могли, - согласился глухоман Декера, - хотя мне очень жаль,
что пришлось поступить именно так. Особенно жалко, что пришлось убить и
тех двоих, что сопровождали новичка, который задумал нас прикончить. Ес-
ли бы они не пошли с ним, все не было бы так безнадежно.
- Увы, мы не могли ничего поделать, - подтвердил тот, что жил у океа-
на.
На мгновение они умолкли и стали молча показывать друг другу то, что
видели и ощущали: широкую, ровную степь, уходившую вдаль во все стороны
до самого горизонта; травы, колыхавшиеся под порывами ветра, словно
морские волны; нежные тюлевые цветы - братья травы; широкую полосу пес-
чаного берега, протянувшуюся на многие мили вдоль океана, вздымавшего
зеленые волны, обрамленные белыми кружевами пены; птиц, похожих и не по-
хожих одна на другую, летающих над волнами и гнездящихся на песке, в
одиночку и целыми стаями парящих и кружащихся в прекрасном воздушном
танце; глубокую, потаенную торжественность густых лесов; землю в лесу -
чистую, без подлеска; ровные, темные стволы деревьев, аллеями уходящие в
туманно-синее далеко; поросшее деревьями и кустарником глубокое ущелье,
по обеим сторонам которого то тут, то там торчали острия скал. Здесь
обитали маленькие, дружелюбные существа - птицы и зверушки, которые по-
пискивали, порхали и ползали среди скал и упавших, отживших свое де-
ревьев, и звуки этой жизни сливались с хрустальным звоном ручейка, что
пенился на каменистом дне ущелья...
- Нам повезло, - прервал молчание глухоман, живший неподалеку от пою-
щего ручья. - Нам удалось, не прикладывая особых усилий, сохранить нашу
планету такой, какой она была создана. Как хранители, мы были призваны
только следить за тем, чтобы все оставалось, как есть. Нам повезло - сю-
да ни разу не прилетали захватчики, которым хотелось бы использовать на-
шу планету в своих целях, испортить ее, изуродовать. Иногда я удивлялся
- и как это нам удается справляться со своими обязанностями?
- Мы должны справляться, - сказал глухоман, живший в горах над Вати-
каном. - Мы инстинктивно должны чувствовать, как поступать.
- Но мы допустили одну серьезную ошибку, - посетовал глухоман Декера.
- Мы позволили пыльникам улететь.
- А что мы могли поделать? - возразил тот, что жил на равнине. - Мы
никак не могли предотвратить их исхода. Да и нельзя было этого делать:
они разумные существа и вольны поступать, как считают нужным.
- Что и произошло, - резюмировал глухоман, живший у океана.
- Но все же, - возразил глухоман, обитавший в далекой пустыне, - они
родились здесь и выросли. Они были частью планеты, а мы позволили им по-
кинуть ее. С их уходом планета чего-то лишилась. Я частенько размышлял о
том, что было бы, если бы они осталось.
- Уважаемые хранители, - вступил в разговор глухоман, живший в чаще
леса, - полагаю, что такие гадания бессмысленны. Они улетели давным-дав-
но. Может быть, когда-нибудь им вздумается вернуться и оказать какое-то
воздействие на родную планету, но сие нам неизвестно, и мы никогда не
сможем этого узнать. Не исключено, что планета вовсе не пострадала от
того, что они ее покинули. Может быть, их влияние, останься они тут,
оказалось бы и отрицательным. Я вообще удивлен, что мы затронули эту те-
му.
- Мы ее затронули, потому что один из них остался, - пояснил глухо-
ман, живший неподалеку от Декера, - и живет рядом с одним из органичес-
ких существ - из тех, что создали металлический народец. Другие улетели,
а он остался. Я много думал - почему? Может быть, его просто забыли тут.
А может быть - оставили намеренно. Он ведь детеныш, совсем маленький.

Глава 32.
Радужное облачко искристой пыли покачивалось в воздухе над резной
спинкой стула, стоявшего около стола о мраморной крышкой.
- Вернулся, стало быть, - проговорил Теннисон мысленно.
- Пожалуйста! - сказал Шептун. - Ну пожалуйста.
- Нет, я не собираюсь уступать тебе, - Теннисон. - Но поговорить по-
ра.
- Давай, - обрадовался Шептун. - Давай поговорим. Я с превеликой ра-
достью расскажу тебе о себе. Больше никто-никто на свете не знает, что я
и кто я.
- Ну, валяй рассказывай.
- Глухоманы называют меня пыльником, а Декер зовет Шептуном, а.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113