хотя, по совести говоря, шансы невелики - ты оказываешься
один-одинешенек неизвестно где и на помощь рассчитывать почти не
приходится.
Я пролез в шлюз, закрыл за собой внутренний люк, потом распахнул
наружный и, извиваясь, как червяк, который выбирается из яблока, высунулся
из машины. Конечно, конструкторы вездехода могли бы придумать способ
попристойнее, однако их заботила в первую очередь надежность модели, а не
всякие там удобства; к тому же на Луне о чувстве собственного достоинства
лучше вообще забыть.
Меня ослепил яркий свет. Я запамятовал опустить светофильтр. В кабине
он не нужен, поскольку лобовое стекло поляризовано. Я выбранился, коря
себя за забывчивость. С такой дырявой памятью долго здесь не протянешь.
Дотянуться до шлема я не мог, ибо снаружи торчала только голова, а
все остальное было внутри. Тогда вперед, и пошустрее! Я крепко зажмурился,
вывалился на поверхность и тут же опустил светофильтр.
Первое, что бросилось в глаза, - наружный люк чужого вездехода был
распахнут настежь. Значит, водитель покинул машину. На мгновение мне стало
стыдно за те тревожные мысли, которые роились в мозгу. Впрочем, я поступил
так, как от меня ожидалось. Встречи в Пустыне происходят не очень часто, а
потому приличия требуют остановиться и хотя бы поздороваться.
Я подошел к вездеходу и лишь теперь увидел в лобовом стекле
аккуратную круглую дырочку.
- Есть кто живой? - спросил я, установив на максимальную громкость
интерком скафандра.
Ответа не последовало. Сьюзи, которая выпорхнула из люка, затанцевала
передо мной подобием крохотной радуги. Что бы о них ни говорили, порой
"собачки" отличная компания.
- Эй! - крикнул я. - Может, вам помочь?
Что за глупый вопрос! Метеорит, пробивший стекло, должно быть,
врезался прямиком в панель управления, и вездеход превратился в
бесполезную груду металла. В отверстии вполне уместилась бы десятицентовая
монета; метеорит такой величины способен причинить немало неприятностей.
- Привет, - отозвался кто-то слабым голосом. - Помощь мне и вправду
не помешает.
Странный, однако, голос. Похож на женский.
- Что, так плохо?
- К сожалению. Подождите, я сейчас вылезу. Я тут пытаюсь его
наладить, но стало слишком жарко. Пришлось укрыться в тени.
Я прекрасно представлял, каково этому бедняге в кабине вездехода,
Холодильные установки отключились, температура быстро повышается, солнце
светит прямо в стекло, создавая в машине парниковый эффект.
- Могу дотащить вас до города, - предложил я. - Тут недалеко, час с
небольшим.
- Не стоит. Мне необходимо отремонтировать вездеход. - Из-за
сломанной машины появилась облаченная в скафандр человеческая фигура. -
Меня зовут Амелия Томпсон. - Фигура протянула руку. Перчатки наших
скафандров заскрежетали друг о друга.
- Женщина!
- Вы имеете что-нибудь против?
- Пожалуй, нет. Просто я не слышал, чтобы до сих пор какая-либо
женщина отваживалась отправиться в Пустыню.
Лица Амелии видно не было - она опустила светофильтр шлема. На плече
у нее восседала "собачка". Сьюзи подлетела к женщине, и две "собачки"
принялись разбрасывать вокруг себя целые снопы искр.
- Может быть, - проговорила Амелия, - вы отбуксируете мою машину в
тень, чтобы она немного остыла?
- Амелия, - ответил я, - меня зовут Крис Джексон. Я вовсе не добрый
самаритянин, однако не могу оставить вас наедине с вездеходом, у которого
повреждена панель управления. Вам ее не починить, вы разве что сумеете
накоротко замкнуть провода, а это не приведет ни к чему хорошему.
По-моему, вы сами себе роете яму.
- В город мне дороги нет, - сказала она.
- Тем не менее здесь я вас не оставлю. Вы сошли с ума, если хотя бы
подумали о такой возможности.
Она показала на мой вездеход:
- Не возражаете? Мы могли бы продолжить разговор внутри.
- Разумеется, - отозвался я, совершенно, честно говоря, не
представляя, о чем тут еще говорить.
Мы подошли к моему вездеходу. Амелия забралась в люк. Выждав около
минуты, я залез следом, уселся в кресло, включил двигатель и направил
машину в тень.
"Собачки" сидели рядом на панели и тихонько искрились.
Остановив вездеход, я обернулся.
Амелия сняла шлем. Она улыбалась, однако доброжелательности в улыбке
не чувствовалось. Прямые черные волосы, ровно подстриженные надо лбом,
молочно-белая кожа, множество веснушек - она походила на школьницу,
которая решила вдруг стать взрослой.
Я проявил гостеприимство: встал и направился к холодильнику,
намереваясь достать из того фляжку с водой. Чтобы осуществить задуманное,
мне пришлось протиснуться между Амелией и стенкой. Свободного пространства
в кабине вездехода крайне мало, ведь он предназначен не для увеселительных
прогулок.
Так, фляжка, два стакана. Амелии я налил побольше, чем себе, решив,
что ей это необходимо. Проведя в скафандре несколько часов, на протяжении
которых лишь изредка утоляешь жажду глотком теплой воды из трубки,
положительно начинаешь мечтать о стакане ледяной влаги.
Амелия залпом осушила стакан и вернула его мне.
- Спасибо, - сказала она.
Я наполнил стакан по второму разу.
- Право, не стоит. Нельзя быть таким расточительным.
Я встряхнул фляжку. Вода в ней еще оставалась - почти на донышке.
- Нам хватит. До дома рукой подать.
Амелия поднесла стакан к губам. На сей раз она пила маленькими
глоточками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24