Я повернулся и направился к вездеходам.
Амелия и Брилл смотрели на небо.
- Они снова взялись за свое, - сказал Брилл, когда я оказался рядом.
На небосводе и впрямь появилось давешнее облако, клубившееся и
сверкавшее, точно маяк, или сигнальный огонь, или лампа в окне.
Меня вновь обуял страх. Облако пугало сильнее, чем безмолвие, чем
ослепительная белизна в сочетании с кромешной тьмой, чем великое и
безразличное Ничто.
Интересно, почему Брилл сказал "они"? С чем или с кем связывал он это
облако? Или всего лишь хотел, персонализируя ужас, сделать тот более
привычным?
Я раскрыл было рот, чтобы спросить, но передумал.
Задать такой вопрос означало бы залезть грязной лапой в чужую душу,
чтобы извлечь на свет то, что не предназначено для всеобщего обозрения.
Постояв и посмотрев на облако, я отвернулся.
- Пора перекусить и подремать, а там снова в путь.
Да, снова в путь. Впереди - решающий бросок.

Глава 7.
Каменные стены, что возносились над поверхностью на добрую тысячу
футов, образовывали нечто вроде ворот, в которые уводила колея. Точнее,
колеи - их было много, и они четко отпечатались в пыли и там, где гусеницы
вездеходов раскрошили гальку. Множество машин проехало через ворота, чтобы
не вернуться назад.
Я остановил вездеход и подождал, пока к нам подъедет Амелия.
Все настойчиво твердило о ловушке. Глупости, какая может быть ловушка
на Луне? Кому ее тут устраивать? Разве что она - творение самой планеты,
этого наидиковиннейшего образчика сверхъестественного. Да, на Луне водятся
"собачки" и растут лишайники, однако последние всего-навсего особый сорт
растений, кишащих вдобавок особого рода микробами, а первые - кто они
такие? Сгустки живой энергии? Разумные болотные огоньки? Наделенные
сознанием римские свечи? Одному Богу известно, что они собой представляют
и какую преследуют цель. А также почему и как живут и с какой стати
привязываются к людям и притворяются домашними животными.
Я вновь окинул взглядом стены - черные, поскольку они находились в
тени, и неизмеримо громадные, этакие резные монолиты, от вершин которых
отражались лучи солнца.
Я посмотрел на Амелию. Она помахала рукой, давая знать, что у нее все
в порядке и можно двигаться дальше.
Выжав сцепление, я направил вездеход к воротам. Что за странное
место: совершенно стерильное, голые стены и усыпанная галькой поверхность.
Коридор вел прямо вперед. Интересно, какие геологические катаклизмы
способствовали его появлению, какие силы рассекли скалы и проделали этот
проход? На Земле подобные ущелья обычно пробивает вода, однако на Луне
воды нет и никогда не было - во всяком случае, в таком количестве, чтобы
прорубить в толще камня столь грандиозный каньон. Может, лунотрясение или
некое фантастическое стечение обстоятельств - скажем, тот гигантский
метеор, благодаря которому и возник Тихо?
Коридор слегка забрал вправо, затем круто свернул влево, и, когда мы
обогнули скалистый выступ, мне в глаза ударило солнце. Светофильтры были
опущены, однако после более-менее долгой дороги в темноте солнечный свет
показался ослепительно ярким, и прошло некоторое время, прежде чем я сумел
определить, где мы находимся.
Мы очутились в амфитеатре, похожем на кратер внутри кратера; правда,
стена, что опоясывала амфитеатр, была слишком уж ровной. Никаких склонов,
одна стена, перпендикулярная поверхности, гладкой, что пол в гостиной.
Пейзаж дополняли типичные для Луны детали - причудливые, зазубренные пики,
смахивавшие на огарки свечей, многочисленные крохотные воронки,
жутковатого вида холмы и перекрещивающиеся трещины. Стена образовывала
полукруг и смыкалась со стеной, скажем так, большого кратера, которая была
уже не ровной, а покатой. Разглядывая ее, я понял, что смотрю на южный
склон Тихо, что мы пересекли кратер из конца в конец.
Но это было еще не все.
Посреди малого кратера стояли два космических корабля - красные
корпуса, увенчанные серыми куполами, по четыре опоры на каждый. А вокруг,
сверкая на солнце, замерли вездеходы.
Повсюду валялись ящики и какие-то бесформенные тюки.
Впрочем, звездолеты, вездеходы и все остальное я воспринял поначалу
как нечто, имеющее мало общего с действительностью. Первое, о чем я
подумал, - что Амелия оказалась права. Откровенно говоря, до последнего
момента я не очень-то верил, что мы на деле отыщем корабли Третьей лунной
экспедиции. Практически даже не задумывался - но то чтобы принимал или
отвергал, а именно не задумывался. Наша вылазка до сих пор напоминала
поиски Эльдорадо: погоня за великолепным блуждающим огоньком по запретной
территории.
Неужели, размышлял я, глядя на корабли, меня погнала в путь
неудовлетворенность собственным положением, неужели мое участие в этой
бредовой затее - лишь попытка освободиться от оков Луны? Человек способен
ненавидеть Луну, он приходит к ненависти, не замечая, куда идет.
Только теперь я сообразил - хотя, должно быть, смутно догадывался,
что к чему, с самого начала, - что бесформенные тюки не что иное, как
скафандры, Передо мной лежали все те, кто бесследно исчез в Тихо.
Почти все. Двоим удалось выбраться - тому, кто нацарапал сообщение в
пыли, и тому, на кого натолкнулся на внешнем склоне кратера брат Амелии.
Тут присутствовала опасность, ощущалась некая угроза, таилась смерть.
Место, казалось, пропитано ощущением и запахом опасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24