Энди присел на корточки, раскладывая доски, потом выпрямился,
посмотрел в сторону леса и увидел нас.
- Что вы там делаете? - рявкнул он и тут же полез вниз по лестнице.
Он сделал два шага, когда началось самое удивительное. Постараюсь
рассказывать помедленнее и поподробнее.
Для меня все выглядело так, будто одна лестница превратилась в две.
Первая продолжала стоять, крепко опираясь на крышу, а вторая начала
съезжать вместе с Энди по краю крыши. Я хотел крикнуть, предостеречь его -
правда, не знаю, зачем. Ведь если б он упал и свернул себе шею, мне от
этого ни холодно, ни жарко.
Но, только я собрался крикнуть, двое Граничников бросились к гумну
и... вторая лестница исчезла. Вот она поползла по крыше, вместе с
вцепившимся в нее вторым Энди, который уже трясся от страха, и вдруг из
двух опять получилась одна лестница и один Энди.
Я стоял, дрожа, не сомневаясь, что видел все не понарошку, но сам,
если бы мне рассказали, ни за что бы в подобное не поверил. Постояв еще
немного, я понял, что углядел одновременно два варианта событий: вариант,
в котором лестница должна была упасть, и вариант, в котором она не упала,
потому что Граничники ее удержали. Теперь я своими глазами убедился, как
работает счастье Энди. Вернее, как отваживается несчастье. Впрочем, как ни
говори Энди всегда в выигрыше. Вот и сейчас он был уже на последней
ступеньке лестницы, а вокруг него - Граничники: одни подпрыгивали, другие
прямо-таки падали сверху, и будь они людьми, они бы и костей не собрали
после таких падений.
Папа вышел из леса на луг, я следом за ним. Мы знали, в какую историю
ввязываемся, но мы не из трусливых. Сзади шли испуганные Малыш и его папа.
Энди двинул нам навстречу и, как видно, отнюдь не с мирными намерениями. А
вокруг него толпились Граничники, нелепо размахивая руками, как и их
хозяин.
- Энди, - примирительно начал папа, - будем благоразумны...
Должен заметить, что слова эти дались ему с большим трудом. Ведь папа
ненавидел Энди Картера как не знаю что, и имел на то уйму оснований. В
течение всех последних лет Энди оставался самым мерзким соседом, какого
только можно себе представить.
- Это кто тут говорит о благоразумии! - заорал Энди на папу. - Ты? А
я слышал, что ты рассказываешь байки, что, мол, все твои неудачи из-за
меня. Я тебе прямо скажу - невезение тут не при чем. Самая обычная
бездарность: ты просто ни на что не годен. А если ты вообразил, что своей
болтовней что-нибудь изменишь, то глубоко ошибаешься. Не иначе как
наслушался разных глупостей от инопланетян. Будь это в моей власти, я бы
выгнал их всех с Земли.
Папа быстро шагнул вперед, и я решил, что Энди сейчас получит свое,
но папа Малыша успел подскочить и схватить за руку моего папу.
- Нет! - крикнул он. - Не бейте его! Лучше уйдем отсюда.
Папа стоял, раздумывая, кому из них врезать первому.
- Ты никогда мне не нравился, - продолжал Энди. - С первой минуты,
как я тебя увидел, я понял, что ты бездельник. Так оно и есть. Да разве
порядочный человек станет водиться с инопланетянами. Впрочем, ты ничем не
лучше их. А теперь убирайся и чтоб ноги твоей здесь больше не было.
Папа вырвал руку, так что папа Малыша аж завертелся, и замахнулся. Я
увидел, как голова Энди медленно наклоняется и опускается на плечо. На
мгновение показалось даже, что у него появилась вторая голова. Я понял,
что снова вижу "предотвращение" несчастного случая, но теперь это был не
тот случай.
На сей раз Граничники не успели уберечь Энди от опасности, ведь они
имели дело не с медленно сползающей лестницей. Раздался звук, будто
морозным утром ударили по полену обухом топора. Голова Энди дернулась, он
потерял равновесие и повалился на спину. Над ним тут же склонились
Граничники, причем, с такими глупыми физиономиями, каких я еще никогда ни
у кого не видел. Теперь их можно было брать голыми очками. Папа
повернулся, взял меня за рукав, потянул и сказал:
- Пойдем, Стив. Нам здесь нечего больше делать. - Тихо так сказал, но
спокойно и с ноткой гордости. - Бог свидетель, - пояснил он, пока мы не
спеша шли, даже не оглядываясь, - что я крепился все пятнадцать лет, с
того дня, как увидел его.
Я вспомнил о Малыше и папе Малыша, но их и след простыл. Но папе я не
напомнил, чувствуя, что дружеских чувств он к ним сейчас не питает.
Впрочем, я напрасно за них беспокоился - они ждали нас у дороги,
запыхавшиеся и исцарапанные, видимо, усиленно продирались сквозь заросли.
- Рад, - сказал папа Малыша, - что у вас все в порядке.
- Не о чем тут говорить, - холодно отрезал папа и даже не
остановился, крепко сжав мою руку. Мне пришлось идти следом.
Дома мы сразу прошли на кухню напиться воды.
- Стив, очки у тебя? - спросил папа.
Я вытащил их из кармана и отдал ему, а он положил их на полочку над
раковиной.
- Пусть лежат здесь, - строго сказал он, - и чтобы ты их больше не
надевал! Понял?
- Да, папа, - ответил я.
Честно говоря, я надеялся, что он как следует разозлится. Я боялся,
что после всего случившегося, он вернется к разговору об одной из
Фермерских планет, а раз не сердится, только молчит, то уже принял
окончательное решение переселяться. Но он даже словом не обмолвился о
ссоре с Энди, как и о Фермерских планетах. Он молчал и продолжал злиться,
но, я думаю, на Малыша и его папу.
Я долго размышлял над тем, что видел на лугу у Энди. И чем упорнее
размышлял, тем сильнее убеждался, что раскрыл секрет Граничников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14