Преимущественно все эти планеты были
ужасны, в них только нарождалась живая природа - непроходимые дикие
джунгли, скованные льдами пространства, материки, находящиеся в процессе
карстовой ломки. Некоторые из планет имели очень плотную атмосферу, их
поверхность окутывали клубящиеся облака паров, один взгляд на которые
вызывал у меня удушье.
Было несколько совершенно мертвых планет (с обширными равнинами,
начисто лишенными растительности), тускло освещенных бледным
кроваво-красным умирающим солнцем. Встретилась и обуглившаяся планета,
сожженная дотла вспышкой новой звезды.
Меня очень занимал вопрос, зачем были нужны эти двери в другие миры?
Несомненно, если бы кто-то собирался пользоваться ими для того, чтобы
переходить из одного мира в другой, он поставил бы двери где-нибудь на
окраине города или в деревне. Никто не стал бы переселяться в дикие
джунгли, на ледяные торосы или на прогоревшие угли. Может быть, двери были
сделаны с единственной целью - как канализационный люк, предназначенный
для избавлении от непрошенных гостей. Но если их предназначение
ограничивалось только этой функцией, достаточно было бы выхода в один или
несколько миров. А тут их сотни. Не было никакой необходимости иметь их
так много.
Разумеется, представители использовавшей их расы могли
руководствоваться совершенно другими соображениями, не доступными
человеческой логике, а я просто был не в состоянии предусмотреть все
способы их возможного применения.
Я проглядел все миры и теперь был не в лучшем, а даже, наверное, в
худшем положении, чем до начала поиска. По крайней мере, до того, как я
все это затеял, оставалась надежда, а теперь и она умерла.
Я подошел к костру. Он погас. Осторожно потрогав ладонью угли, я не
ощутил тепла. Роско не было, и кажется, его не было уже несколько дней.
Может быть, он бросил меня? Наверное, все же не бросил, но попросту
забрел куда-нибудь и не особенно задумывается о возвращении. Да, черт
побери, следует признать, что я исчерпал свою фантазию. Я сделал все, что
было в человеческих силах.
Я тихо сидел у потухшего костра и всматривался в сумрак узких улиц.
Возможно, еще есть за что уцепиться - например, отыскать какой-нибудь
выход в городе или на планете, пойдя на восток, запад или юг, а не к
призрачным вершинам пурпурных гор на севере. Где-то должен быть ответ. Но
моя воля иссякла. Я не хотел никуда идти. Я не хотел ни за что больше
браться. Хотелось бросить все к чертовой матери и сдаться.
Будет еще один гномик, подумал я.
Конечно, я был неправ. Это было пораженческое настроение. Нечего
драматизировать. Когда придет время совершить новую попытку, когда только
забрезжит новая, пусть самая эфемерная надежда на успех, я опять встану и
ринусь в бой.
Но сейчас я, сгорбившись, безвольно сидел у костра и жалел себя - не
только себя, а всех нас. Хотя стоило ли переживать из-за Смита, Тэкка или
Сары? Они получили то, что хотели.
Внизу в уличной темноте мелькнула тень: черное пятно на сером фоне.
Холодок страха пробежал по моей спине, но я не пошевелился. Если некто или
нечто, кто бы это ни был, захочет застигнуть меня врасплох и разделаться
со мной, что ж, пусть придет и попробует. Пока у меня есть меч, пусть это
и не самое подходящее для меня оружие, - без боя я не сдамся.
Как же все-таки были измочалены мои нервы, если я докатился до таких
мыслей! Не было ни малейших оснований предполагать, что в городе мог
находиться кто-то, кому была нужна моя жизнь. Город был пустынным и
заброшенным, и никто, кроме привидений, в нем не мог обитать.
Тем более странно, что тень продолжала двигаться. Она вышла с улицы и
направилась по пандусу прямо ко мне, шагая медленной неуверенной походкой,
напоминавшей старческую поступь.
Теперь я разглядел, это был Роско. Боже, как я был рад, что этот
несчастный вернулся. Я встал, чтобы поздороваться с ним. Он остановился
перед самой дверью и заговорил, осторожно произнося слова, словно боясь
опять сбиться на привычную рифмованную белиберду. Медленно и старательно,
делая отчетливые паузы после каждого слова, он произнес: "Пойдемте со
мной".
- Роско, - сказал я, - спасибо, я рад, что ты вернулся. Что
произошло?
Он стоял в сгущающихся сумерках, тупо глядя в мои глаза. Затем также
медленно и осторожно, с трудом артикулируя каждое слово, ой выдавил из
себя: "Если математические выкладки..." - и снова замолчал. Особенно
тяжело ему далось слово "математические".
- У меня были трудности, - сказал он увереннее, - со мной случилась
беда, но теперь я справился с трудностями и чувствую себя лучше. Борьба
вылечила меня.
Он уже говорил свободнее, но все еще с усилием. Длинные фразы
давались ему нелегко. Было заметно, как он преодолевает невидимый барьер,
чтобы правильно произнести фразу.
- Не волнуйся, Роско, - посоветовал я. - Не мучай себя. У тебя
прекрасно получается. Не стоит переживать.
Но он не мог расслабиться. Ему очень нужно было что-то мне объяснить.
Это что-то слишком долго бродило в его мозгу и теперь настойчиво требовало
выхода наружу.
- Капитан Росс, - сказал он, - долгое время я боялся, что не смогу
справиться. На этой планете есть два явления, требующих объяснения, и я
никак не мог привести их к знаменателю... нагревателю, предателю,
законодателю...
Я быстро подошел к нему и взял за руку.
- Ради Бога, - взмолился я, - не волнуйся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76