- Майк, - свистящим шепотом позвал меня Свистун.
- Тихо, - прервала его Сара.
- Ведь это трудно, - продолжал говорить Найт, - очень трудно
осознать, что здесь время неподвижно, и, если бы не смена дня и ночи,
которая порождает обманчивую иллюзию его течения, было бы легко понять,
что времени просто не существует. Надо привыкнуть к тому, что вчера - это
то же, что сегодня, а завтра - это одно целое с вчерашним днем. Каждый
окунается в бездонную пучину вечности, неподвластную переменам. Здесь
можно выйти из-под тирании времени...
Свистун громко прогудел:
- Майк!
Сара поднялась, одновременно с ней встал я, и пока я поднимался, все
на глазах переменилось - и комната, и человек.
Теперь я находился в лачуге с прогнившей крышей и грязным полом.
Кругом стояли расшатанные стулья, а стол без одной ножки был прислонен
краем к стене. На нем стоял деревянный ящик и лежала пачка бумаги.
- Это ваше человеческого восприятия, - вещал Найт. - Это за пределами
человеческого воображения. Иногда мне кажется, что в древние времена
кому-то каким-то непонятным образом удалось увидеть это место, уловить его
суть, и тогда он назвал его Раем Небесным.
Найт был очень стар. Он был невыносимо старым и дряхлым настоящий
ходячий труп. Кожа обтягивала его скулы, обнажая желтые гнилые зубы. Через
огромную прореху в его задубевшей от грязи одежде просвечивали ребра
необычайно худого, как у изголодавшейся лошади, тела. Его руки были похожи
на клешни. У него была нерасчесанная грязная и забрызганная слюной борода,
а запавшие глаза источали рассеянный свет. Это были наполовину мертвые
глаза, но все же не настолько старые, чтобы принадлежать такому древнему и
иссохшему телу.
- Сара! - закричал я.
Я закричал, так как она стояла, словно завороженная, жадно внимая
словам Найта, впитывая в себя все, что врала нам эта скрючившаяся в кресле
неряшливая развалина.
Она набросилась на меня.
- Если ты скажешь еще хоть одно слово, Майк...
По выражению ее лица я догадался, что она все еще видит Найта в
прежнем облике, что она не заметила происшедших с ним изменений и все еще
находится во власти чудодейственных чар, пленником которых только что был
я сам.
Я сделал все быстро, почти автоматически. Я ударил ее кулаком в
подбородок сильно и безжалостно, и тут же поймал ее, не дав ей осесть на
пол. Перекинув ее бесчувственное тело через плечо, я заметил, что Найт
тщетно пытается встать с кресла, и даже при этом его рот не перестает
двигаться, а речь продолжает безостановочно литься.
- Что случилось, мой друг? - спросил он. - Разве я допустил
какую-нибудь бестактность, обидел вас? Иногда бывает так непросто понять
чужие вкусы и угодить другому человеку. Достаточно одного неловкого
поступка, одного неосторожного слова...
Я повернулся, чтобы уйти, и тут заметил деревянный ящик на столе и,
не задумываясь, взял его.
Свистун с мольбой уговаривал меня:
- Майк, не задерживайся, пожалуйста, обойдись без церемоний. Уходи
как можно быстрее.
И мы ушли, не задерживаясь.

20
Мы пробежали весь путь назад без оглядки. Я обернулся лишь однажды,
когда мы уже дошли до края долины и готовы были нырнуть в теснину зажатого
между отвесными скалами каньона, ведущего к воротам.
Сара пришла в себя и с криком неистово колотила меня руками и ногами
по чему попало, но я крепко держал ее, прижимая одной рукой к плечу. В
другой руке я тащил деревянный ящик, который взял со стола Найта.
Так же бегом мы выскочили из каньона. Роско и Пэйнт стояли на том же
месте, где мы их оставили. На месте была и винтовка Сары, а рядом с ней
лежали мои щит и меч.
Я сбросил Сару на землю, не особенно церемонясь. Признаться, ее
тумаки мне уже порядком надоели, и, разумеется, в этот момент я был
настроен по отношению к ней не особенно доброжелательно - так что с
удовольствием избавился от столь неспокойной ноши.
Она шлепнулась на мягкое место и так и осталась сидеть с красным от
ярости лицом и горящими от гнева глазами. Ее рот раскрывался, как у
выброшенной на берег рыбы, но негодование настолько переполняло ее, что с
губ слетало лишь одно слово: "Ты - ты - ты..." Вероятно, впервые в ее
благополучной и безбедной жизни Саре пришлось испытать такое унижение и
столкнуться с такой грубостью по отношению к себе.
Я стоял, глядя на нее сверху вниз, стараясь восстановить дыхание
после сумасшедшей гонки по долине и каньону. Я шумно втягивал в себя
воздух, чувствуя неприятную дрожь в коленях. Моя спина и живот болели в
местах, по которым Сара особенно безжалостно молотила, но это меня не
беспокоило. Я думал только об одном - о том, что увидел, бросив последний
взгляд на долину.
- Ты ударил меня! - наконец провизжала Сара.
Прокричав это, она замолчала, видимо, ожидая ответа. Но его не
последовало. У меня не было ни слов, ни дыхания, чтобы как-то
отреагировать. Интересно только, что она рассчитывала услышать. Наверное,
она думала, что я стану оправдываться, и тогда она сможет обозвать меня не
только хулиганом, но и лгуном.
- Ты ударил меня! - снова выкрикнула она.
- Черт тебя подери, кто бы спорил! - прокричал я в ответ. - Ты же
ведь ни черта не видела. Ты бы стала сопротивляться, и мне ничего не
оставалось, как ударить тебя.
Она поднялась на ноги и набросилась на меня с кулаками.
- Мы нашли Лоуренса Арлена Найта! - вопила Сара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76