В основном преобладали голые скалы,
но то там, то здесь его оживляла свежая зелень горных деревьев,
зацепившихся в расщелинах за скалистые склоны.
Тропа вела вниз по долине, иногда приближаясь к речке, иногда
карабкаясь по серпантину на уступы скал, подходивших вплотную к потоку. И
повсюду на этих обрывистых скалистых склонах, нависающих карнизами над
долиной, сияли белоснежным мрамором (или другим материалом, казавшимся нам
снизу мрамором) портики небольших дворцов, построенных по безупречным
классическим канонам греческой архитектуры.
Даже солнце в этой долине казалось мне не просто солнцем, а солнцем
той Греции, которая некогда жила в моих мечтах. Исчезла голубизна,
затоплявшая плоскогорье, исчезло пурпурное одеяние горных кряжей. Здесь в
долине господствовал чистый и яркий солнечный свет, слепящая белизна,
заливавшая сухую суровую землю.
Это было именно то, что мы искали - место, за которым мы
бессознательно охотились, наивно предполагая, что нас ожидает встреча с
человеком, предметом или просто какой-то идеей. Заканчивалась охота,
которая велась нами вслепую. Хотя, разумеется, после всех наших
треволнений мы могли найти в этой долине даже самого искомого человека,
или, возможно, его могилу, или какой-то знак, свидетельствующий о том, что
произошло с этим легендарным космическим путешественником.
Любуясь суровой красотой долины, я не испытывал ни малейшего
сомнения, что тропа, по которой мы шли, имела единственную цель - привести
нас или кого-то другого, решившегося на долгий и трудный путь, именно
сюда.
Никто из нас не промолвил ни слова после того, как мы вышли из ущелья
на этот древнегреческий солнцепек. Нам просто нечего было сказать. Сара
продолжала идти впереди, а Свистун и я следовали за ней.
Мы дошли до пересечения с тропинкой, которая вела вверх к первому из
расположенных высоко на скалистых утесах и нависших над речкой дворцов, и
возле тропинки увидели указательный знак, с прикрепленной к нему табличкой
и надписью на неизвестном нам языке.
Сара остановилась.
- Дощечка с именем? - спросила она.
Я кивнул. Это действительно мог быть указатель с именем существа,
жившего во дворце на вершине скалы. Но даже если это была дощечка с
именем, не было ни единого признака, что дворец обитаем. Точнее, не
имелось вообще никаких признаков жизни.
Не было ничего, что нарушало бы безмятежное спокойствие долины. Никто
не выглядывал из окон, заинтересованный нашим появлением. Над головой не
летали птицы. Не раздавалось назойливого гудения и стрекотания насекомых.
Из всего того, что мы видели и слышали, можно было заключить, что мы -
единственные живые существа в долине.
- Предполагаю, - заявила Сара, - что этот знак - именная дощечка.
- Что ж, будем считать, что ты не ошиблась, - сказал я. - Тогда
пойдем дальше и поищем ту, на которой будет написано Лоуренс Арлен Найт.
- Даже сейчас, - заметила Сара - ты относишься ко всему несерьезно.
Ты ведь говорил, что мы никогда не найдем его. Ты утверждал, что он - лишь
легенда; клялся и божился, что он умер...
- Не надо так на меня смотреть, - возразил я. - Я мог ошибаться. Хотя
я не думаю, что ошибался, но сейчас об этом бесполезно спорить. Это была
твоя затея...
- И ты был против с самого начала.
- Я не был против, - заметил я. - Я просто не принадлежал к ее
безусловным сторонникам.
- Мы ведь уже прошли такой путь, - сказала Сара притворно жалобным
тоном.
- Сара, - попросил я. - Тогда помоги мне разобраться, помоги мне
понять. Пойдем дальше и посмотрим на указатели.
Мы тронулись, спускаясь в низины, карабкаясь по склонам. Дальше были
другие дворцы и другие знаки, на каждом из которых были надписи, все на
разных языках, выведенные разными алфавитами, если, конечно, некоторые из
них можно было отнести к алфавитам, и ни одну из них мы так и не смогли
прочитать.
Солнечный свет обрушивался на нас сверху, разбиваясь вдребезги о
камни, дробясь и переливаясь в речной воде. Кроме шепота и бормотания
горного потока ничто не нарушало тишины. Ничто не вторгалось в покой
долины.
И тут мы увидели еще один знак с надписью, выведенной крупными
печатными буквами:
ЛОУРЕНС АРЛЕН НАЙТ
Конечно же, все, что происходило с нами, было каким-то безумием.
Безумием было пересечь всю галактику только ради того, чтобы найти
одного-единственного человека - и действительно найти его. Безумием было
найти человека, который должен был умереть десятки лет назад. Безумием
было дойти до истоков легенды. Но тем не менее, табличка с именем Лоуренса
Арлена Найта была реальностью.
И теперь, когда я в растерянности стоял перед ней, мне оставалось
тешить себя последней надеждой, что это не жилище, а гробница; не дворец,
а мавзолей.
- Сара, - позвал я, но она уже карабкалась вверх по тропинке, рыдая
от счастья и облегчения, дав, наконец, волю чувствам после долгих дней
поиска.
А на крыльце этого сияющего белоснежного здания появился человек -
старый, но все еще крепкий, с седой бородой и седыми волосами, прямой
спиной и уверенной походкой. Он был одет в белую тогу, и это не вызывало
удивления. В подобной обстановке скорее любая другая одежда показалась бы
неуместной.
- Сара! - закричал я.
Я и Свистун едва поспевали за ней. Она не слышала. Она просто не
обращала на меня внимания.
И тут старик заговорил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76