Вам не справиться с фотоэлементными камерами. Но вам следовало
сочинить что-нибудь поубедительнее. Эта чепуха насчет пойманных Шаров...
- Но ведь Пейдж отправился именно за ними, - настаивал мнимый Пейдж.
- Ему бы, разумеется, это не удалось, но он-то был уверен в успехе.
- Очень было умно с вашей стороны - привести с собой ваших ребят,
сделать вид, что вы их поймали, и в один прекрасный момент взять нас
врасплох. Да, это было умнее, чем вы думаете.
- Послушайте, - сказал Пейдж, - нам ясно, что мы проиграли. Как вы
поступите?
- Выпустим вашего друга из холодильной камеры, - ответил Крейг, -
потом отопрем двери - и ступайте себе.
- А если мы не уйдем?
- Тогда выпустим жидкий кислород. У нас наверху полные баллоны.
Изолируем комнату и превратим ее в настоящий ад. Вы этого не вынесете,
погибнете от недостатка энергии.

Из кухни донесся чудовищный шум. Можно было подумать, будто связка
колючей проволоки скачет по жестяной крышке. Шум чередовался с воплями
Крипи. По сходням из кухни выкатился меховой шар, а за ним Крипи, яростно
размахивающий метлой. Шар распался и превратился в двух одинаковых кошек.
Распушившиеся хвосты торчали кверху, шерсть на спине стояла дыбом, глаза
сверкали зеленым огнем.
- Мне надоело держать эту проклятую кошку, и я... - выдохнул Крипи.
- Понятно, - прервал его Крейг. - И вы сунули ее в холодильник к
другой кошке.
- Так оно и было, - сознался Крипи. - И предо мной разверзлась
преисподняя.
- Ладно, - сказал Крейг. - Теперь, Пейдж, скажите, которая ваша.
Пейдж что-то быстро произнес, и одна из кошек начала таять. Очертания
ее стали неясными, и она превратилась в Шар, маленький, трогательный
бледно-розовый Шар.
Матильда испустила душераздирающий вопль и бросилась наутек.
- Пейдж, - сказал Крейг, - мы всегда были против осложнений. Если вы
только захотите, мы можем быть друзьями. Есть ли для этого какой-нибудь
способ?
Пейдж покачал головой.
- Нет, капитан. Мы и люди - как два полюса. Мы с вами разговариваем
сейчас, но разговариваем как человек с человеком, а не как человек и
представитель моего народа. В действительности различия слишком велики,
нам не понять друг друга.
Он замялся и выговорил с запинкой:
- Вы славный парень, Крейг. Из вас вышел бы хороший шар.
- Крипи, - окликнул Крейг, - отопри дверь.
Пейдж повернулся, чтобы идти, но Крейг остановил его:
- Еще минутку. В виде личного одолжения. Не скажете ли, на чем все
это основано?
- Трудно объяснить, - ответил Пейдж. - Видите ли, дружище, все дело в
культуре. Культура, правда, не совсем то слово, но иначе я не могу
выразить этого на вашем языке. Пока вы не появились здесь, у нас была своя
культура, свой образ жизни, свой образ мыслей - они были наши собственные.
Мы развивались не так, как вы, мы не проходили этой предварительной
незрелой стадии цивилизации, какую проходите вы. Мы начали с того места,
до которого вы не доберетесь и через миллион лет. У нас была цель, идеал,
к которым мы стремились. И мы продвигались вперед. Мне трудно объяснить
это на вашем языке. И вдруг появились вы...
- Дальше догадываюсь, - прервал его Крейг. - Мы привнесли чужое
влияние, нарушили вашу культуру, ваш образ мыслей. Наши мысли вторгаются в
ваши, и вы становитесь не более, как подражателями, перенимающими чужие
идеи и повадки.
Он посмотрел на Пейджа:
- Неужели же нет выхода? Проклятье, неужели надо враждовать из-за
этого?
Он еще не договорил, а уже знал ответ: выхода не было. Долгая земная
история насчитывала сотни подобных войн: войны из-за различия религий,
религиозной терминологии, из-за разницы в идеологии, в типе культуры. И
ведь те, кто воевал, принадлежали к одной - людской - породе, а не к двум
разным, разного происхождения.
- Нет, - сам же ответил вслух Крейг, - выхода нет. Когда-нибудь мы
отсюда уйдем. Найдем другой источник энергии, подешевле, и оставим вас в
покое. Но до тех пор... - Он не договорил.
Пейдж повернулся и пошел к двери, за ним последовали два больших Шара
и один маленький, розовый.
Стоя у входа плечом к плечу, двое землян смотрели, как Цветные Шары
вышли наружу. Сперва Пейдж сохранял человеческий облик, потом очертания
его расплылись, съежились, и вот на его месте уже покачивался Шар.
Крипи захихикал.
- Фиолетовый, чтоб он пропал.

Крейг сидел за столом и писал свой отчет в Совет Солнечной энергии;
перо быстро бегало по бумаге.
"Пятьсот лет они выжидали, прежде чем начать действовать. Быть может,
они медлили из предосторожности или в надежде найти какой-то иной способ.
А может быть, время имеет у них другой счет. Для жизни, уходящей в
бесконечность, время вряд ли имеет ценность. В течение всех этих пятисот
лет они наблюдали за нами, изучали нас. Они читали в нашем мозгу,
поглощали наши мысли, докапывались до наших знаний, впитывали нашу
индивидуальность. Они, наверно, знают нас лучше, чем мы сами. Что такое их
неуклюжее подражание нашим мыслям? Просто хитрость, попытка заставить нас
считать их безвредными? Или между их подражанием и нашими мыслями такая же
разница, как между пародией и настоящим произведением искусства? Этого
сказать я не могу. У меня нет никаких догадок на этот счет. До сих пор мы
не пытались защищаться от них, так как считали их забавными существами и
ничем больше. Я не знаю, была ли кошка в холодильнике Шаром или Матильдой,
но именно кошка в холодильнике подала мне мысль о жидком кислороде.
1 2 3 4 5 6 7 8