Думаю, старая лиса должна знать, что я там, но она не
беспокоится. После многих лет она знает, что я не опасен.
Хижина пряталась на крутом склоне холма, как раз над потоком, который
струился и бормотал что-то в своем каменном ложе. Поблизости от хижины
теснились деревья. Земля на склоне была разрезана каменными скалами.
Стулья, на которых мы сидели перед хижиной, имели заметно укороченные
задние ножки. На скамье, рядом с открытой дверью, стояли ведро и таз. У
одной стены хижины была сложена поленница. Из трубы лениво тянулся дым.
- Мне здесь удобно, - сказал Эзра. - Чтобы было удобно, нужно не
желать слишком многого. Люди там, в городе, скажут, что я ничего не стою,
может быть, это так и есть, но кто они такие, чтобы оценивать? Они скажут,
что я выпиваю, и это истинная правда. Пару раз в год я отправляюсь на
кутеж, но я никому не причинил зла. Я никогда никого сознательно не
обманывал. У меня есть только один неприятный недостаток - говорю слишком
много, но это от того, что редко кто заходит повидаться и поговорить со
мной. Вот почему, когда кто-нибудь приходит навестить меня, кажется, что я
не могу остановиться. Но довольно об этом. Вы пришли, чтобы узнать о
приятеле Бродяги.
- Эйса не говорил мне, что это создание - приятель Бродяги.
- Тем не менее, это именно так.
- Но вы с Бродягой на него охотились.
- Да, однажды. В молодые годы я был охотником и ловцом животных. Но
уже много лет я не делаю ни того, ни другого. Капканы я забросил, и мне
стыдно уже от того, что я использовал их. Иногда я все еще, как прежде,
бью белок, кроликов и куропаток ради жаркого. Немного охочусь - так, как
охотились индейцы, ради мяса в котле. Порою не делаю и этого. Полагаю, что
я имею право охотиться, и мне не нужно лицензии на убийство, без причины
или необходимости, моих лесных братьев. Однако из всех видов охоты я
больше всего любил охоту на енотов. Вы когда-нибудь на них охотились?
- Нет, никогда. Я никогда ни на кого не охотилась.
- На них охотятся только в погоне. Собака бежит за зверем до тех пор,
пока не загонит его на дерево. Тогда вы пытаетесь удержать его на этом
дереве и стреляете в него. Преимущественно ради шкурки или, что гораздо
хуже, ради забавы - если убийство можно назвать забавой. Но когда я на них
охотился, то не только из-за шкурки, но и ради еды. Кое-кто уверен, что
енот не годится в пищу, но, говорю вам, они ошибаются! И это не просто
охота: это свежесть осенней ночи, запах опавших листьев, близость к
природе, это - и возбуждение, и трепет охоты.
Когда-то, когда Бродяга был еще щенком - а теперь он уже стар - я
прекратил убивать енотов. Не то, чтобы я бросил охоту, нет - просто
перестал убивать. Мы с Бродягой охотились по ночам. Он загонял одного из
них на дерево, и я мог бы стрелять, цель была видна, но я не нажимал на
спуск. Охота без убийства. Бродяга сначала не понимал, а потом наконец
просек. Я боялся, что, не стреляя, могу испортить собаку, но он понял.
Собаки могут понять многое, если вы будете с ними терпеливы.
Так вот, мы с Бродягой и охотились, не убивая, и со временем я
осознал, что есть один енот, который заставляет нас вести более
изнурительную погоню, чем остальные. Он знал все уловки, и много-много
ночей Бродяга не мог загнать его на дерево. Мы гонялись за ним часто и
помногу, как будто он наслаждался погоней так же, как и мы - матерый
хитрюга, который использовал нас так же, как и мы его, смеясь все время
над нами, играя с нами. Конечно, я им восхищался. Вынужденное восхищение
достойным противником, играющим так же искусно, как вы, или еще искуснее.
Но я начал также понемногу злиться. Он и в самом деле был слишком хорош,
все время оставляя нас в дураках. В конце концов, я решил, что по
отношению к нему, этому удивительному еноту, можно отказаться от своего
правила не убивать. Если Бродяга сможет загнать его на дерево, то я убью
его и докажу, раз и навсегда, кто лучше - он или мы. В тот год Бродяга
много раз гонялся за ним в одиночку, и были ночи, когда с ним выходил и я.
Это стало бесконечной игрой между нами.
- Но отчего вы уверены, что это енот? Собака могла гоняться за
кем-нибудь еще - за лисой, за волком...
Эзра сказал жестко:
- Бродяга никогда бы не стал охотиться ни на кого другого. Он -
охотник на енотов, он происходит из древнего рода охотников на енотов.
Я сказал Райле:
- Эзра прав. Собака, которая охотится на енотов, может делать только
это. Если она гоняется за кроликами и лисой, на енота она бесполезна.
- Итак, вы никогда его не видели, - сказала Райла, - и не убили его.
- Да нет, это было - то есть я имею в виду, что видел его. Однажды
ночью, несколько лет назад. Бродяга загнал его под утро, часа в четыре или
около того, и я наконец различил его очертания на фоне неба, в ветвях на
верхушке дерева: он прижался к ветке в надежде, что его не заметят. Я
поднял ружье, но из-за бега так тяжело дышал, что не мог как следует
прицелиться. Дуло ходило по кругу. Поэтому я опустил ружье и подождал,
пока дыхание успокоится, а он оставался там, за веткой. Он должно быть
знал, что я тут, но не шевелился. Затем я опять поднял ружье. Мушка стояла
твердо. Я положил палец на спуск, но не нажал. Должно быть, прошла минута.
Он был в поле зрения, и мой палец был на спуске, готовый нажать, но я
этого не сделал. Не знаю, что случилось. Мысленно возвращаясь в прошлое, я
представляю себе, что думал обо всех ночах, когда мы гонялись за ним, и
что все это исчезнет, стоит лишь спустить курок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11