И если даже доберешься до него, слишком плотно он зарос пылью времени и
уже не вернешь ему того незабвенного сияния. А может, на самом деле он так
и не сиял, может, только в воспоминании, от тоски и одиночества, ты сам
наделил его этим ослепительным блеском.
Быть может, только раз за всю жизнь, да и то не к каждому, приходит
вот такая сияющая минута. Возможно, есть даже такой закон, что минута эта
и не может повториться.
- Брэд, - окликнул кто-то.
Все время я шел, повесив голову, глядя только под ноги. Услыхав свое
имя, поднял глаза - оказалось, я уже поравнялся со сбившимися в кучу
машинами.
К одной из них прислонился Билл Доневен.
- Привет, Билл, - сказал я. - Что ж ты не пошел туда с ними?
Билл брезгливо поморщился.
- Помощь нам нужна, это верно, - сказал он. - Ясно, нужна. Еще как.
Только можно и обождать малость, не сдохнем. Нечего сразу скулить. А то
что ж это: с первого синяка сразу кричать караул. Ронять себя тоже не к
чему, надо и самолюбие иметь.
Я кивнул, но в душе не вполне с ним согласился.
- Уж очень все напугались, - сказал я.
- Ну, ясно. А все равно нечего метаться и вопить, как стадо баранов.
- Что с малышами?
- Живы-здоровы, - сказал Билл. - Джейк в самый раз за ними поспел,
прямо перед тем, как барьеру тронуться. Взял их и увез. Пришлось ему
топором рубить дверь, чтоб до них добраться. Он рубит, а Мирт знай
ругается без передышки. Черт-те сколько шуму было из-за этой паршивой
двери.
- А как жена?
- Лиз-то... да ничего. Все тоскует по детишкам да тревожится, что,
мол, будет дальше. Ну, ребята целы и невредимы - это главное.
Он похлопал ладонью по металлическому боку машины.
- Как-нибудь да выпутаемся, - сказал он. - Может, и не враз, а
управимся. Нет на свете такого, чего бы люди не одолели, коли захотят. Я
так думаю, посадят на это целую тысячу ученых - пускай мозгуют! Ну, не в
день, не в два, а что-нибудь они придумают.
- Да, - сказал я, - наверно, придумают.
Если только сперва какой-нибудь тупоумный генерал с перепугу не
нажмет ту самую кнопку. Если вместо того, чтобы пораскинуть умом, мы не
пустим в ход силу и все не угробим.
- Что с тобой, Брэд?
- Так, ничего.
- У тебя, надо думать, тоже забот хватает. Что ты Хайрама вздул, так
это поделом, он давно набивался. А телефон, которым он в тебя запустил, из
тех, что ли?
- Из тех самых, - сказал я.
- Слышно, ты побывал в каком-то другом мире. Как это ты ухитрился?
Чудно что-то, даже не верится, но все только про то и говорят.
Двое мальчишек с криком пробежали сквозь гущу машин и ринулись
дальше, к толпе, которая все еще спорила с сенатором.
- Вот кому весело, - заметил Доневен. - Наша малышня сроду так не
развлекалась. Почище всякого цирка.
С громкими восторженными воплями промчалась новая стайка мальчишек.
- Может, там еще что новое случилось? - сказал Доневен.
Первые двое ребят уже добежали до толпы у барьера и, дергая взрослых
за руки, что-то им громко, взахлеб толковали.
- Похоже на то, - сказал я.
Кое-кто из толпы повернулся и заспешил обратно к Милвиллу, сперва
скорым шагом, а там и бегом.
Когда они были уже совсем близко, Билл Доневен рванулся им наперерез.
- В чем дело? - крикнул он. - Что стряслось?
- Деньги! - закричали в ответ. - Кто-то нашел деньги!
Теперь уже вся толпа неслась во весь дух во шоссе к городу. Мэй
Хаттон на бегу крикнула мне:
- Скорей, Брэд! У тебя в саду деньги!
- Деньги у меня в саду? Еще чего?!
Я мельком глянул на тех четверых из Вашингтона, они стояли за
барьером и смотрели вслед толпе. Решили, наверно, что весь Милвилл просто
спятил. Да и как не решить.
Я ступил с обочины на шоссе и рысцой пустился вдогонку за остальными
к городу.

19
Когда я под утро возвратился из чужого мира, оказалось, что этот мир
каким-то непонятным колдовством превратил лиловые цветы, которыми заросла
сырая низинка позади моего дома, в маленькие кустики. В темноте я провел
пальцами по торчащим во все стороны прутикам и нащупал множество набухших
почек. А теперь почки лопнули - и распустились не листья, а крохотные
банковые билеты по пятьдесят долларов!
Лен Стритер, здешний учитель естественной истории, протянул мне один
такой билетик.
- Это просто невозможно! - сказал он.
Ну, еще бы! Конечно же, невозможно! Ни один куст в здравом уме и
твердой памяти не отрастит вместо листьев банкноты по пятьдесят долларов и
вообще какие бы то ни было денежные купюры.
В саду было не протолкаться - сюда набились все, кто на шоссе
препирался с сенатором, и еще куча народу. Чуть ли не весь Милвилл
сбежался. Толклись вокруг каждого кустика, орали, перекликались в полном
восторге. И не диво. Почти никто из наших отродясь не видывал бумажки в
пятьдесят долларов, а тут их были тысячи.
- Поглядите-ка повнимательней, - сказал я учителю. - Это и правда
настоящие деньги? Вы уверены?
Лен Стритер вытащил из нагрудного кармана маленькую лупу и протянул
мне:
- Смотрите сами.
Я посмотрел - спору, нет, очень похоже на билет в пятьдесят долларов,
хоть я и сам видел такие только раз в жизни - те тридцать штук, что дал
мне в конверте Шервуд. Тогда я их особенно не рассматривал, так, глянул
мельком - и все. Но в лупу видно было, что бумага у этих билетиков
точь-в-точь как у настоящих денег, и все остальное тоже, не отличить - и
номер и серия на месте.
И, разглядывая их в лупу, я понял: они и правда настоящие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83