- Вот ты ей и позвони, - сказал я.
И тут меня как обухом по голове стукнуло, а вдруг телефон не
работает? Вдруг этот окаянный барьер перерезал провода?
- Посидишь минутку одна, Лиз? - спросил Доневен.
Жена только мотнула головой; она все еще сидела на полу и даже не
пыталась подняться.
- Пойду позвоню Мирт, - сказал он.
Я прошел за ним в кухню; телефон висел на стене, и, когда Билл взялся
за трубку, я затаил дыхание и отчаянно взмолился про себя: только бы
работал! На сей раз мои надежды не пропали втуне: едва Билл снял трубку, я
услышал слабое жужжанье - линия работала.
Из столовой доносились приглушенные всхлипывания миссис Доневен.
Грубыми, корявыми пальцами, темными от несмываемой, въевшейся в кожу
грязи, Доневен стал поворачивать диск, видно было, что занятие это ему не
в привычку. Наконец он набрал номер.
Он ждал, прижав трубку к уху. В кухне стояла такая тишина, что я
отчетливо слышал гудки.
- Это ты, Мирт? - сказал потом Доневен. - Да, это я, Билл. У нас тут
вышла заварушка. Может, вы с Джейком приедете?.. Да нет, просто что-то
неладно, Мирт. Не могу толком объяснить. Может, вы приедете и заберете
ребят? Только идите с парадного крыльца. С черного не войти... Да вот
такая чертовщина, ничего понять нельзя. Вроде какая-то стенка появилась.
Мы с Лиз сидим в задних комнатах, а в передние пройти не можем. А
ребятишки там... Нет, Мирт, я и сам не знаю, что это такое. Только ты уж
делай, как я говорю. Детишки там одни, и нам до них никак не добраться...
Ну да, так весь дом и перегородило. Скажи Джейку, пускай прихватит с собой
топор. Эта штука перегородила дом напополам. Парадная дверь на запоре,
придется Джейку ее ломать. Или пускай окно выбьет, может, это проще... Ну
да, ну да, я прекрасно понимаю, что говорю. А ты давай не спорь. Что
угодно ломайте, только вытащите ребят. Ничего я не спятил. Говорят тебе,
тут что-то неладно. Что-то стряслось неладное. Ты знай слушай, Мирт, и
делай, что говорят... Да плевать на дверь, ломайте ее к чертям. Так ли,
эдак ли, только вытащите малышей и приглядите за ними, пока мы тут торчим.
Он повесил трубку и обернулся ко мне. Рукавом утер взмокший лоб.
- Вот бестолочь, - сказал он. - Спорит и спорит. Лишь бы языком
трепать... - Он поглядел на меня. - Ну, дальше что?
- Пойдем вдоль барьера, - сказал я. - Посмотрим, докуда он тянется.
Глядишь, и отыщем такое место, где его можно обойти. Тогда и доберемся до
ваших малышей.
- Пошли.
Я махнул в сторону столовой:
- А жену одну оставишь?
- Нет, - сказал он. - Нет, это не годится. Ты ступай вперед. Мирт с
Джейком приедут, заберут ребят. А я сведу Лиз к кому-нибудь из соседей. И
тогда уж тебя догоню. Дело такое, может, тебе понадобится подмога.
- Спасибо, - сказал я.
За окнами, по холмам и полям, уже понемногу разливался бледный
предутренний свет. От всего исходило призрачное сияние - не то чтобы
белое, но и не какого-нибудь определенного света, - так бывает только
ранней ранью в августе.
Внизу на шоссе, по ту сторону барьера, сгрудились десятка два машин
державших путь нам навстречу, на восток; кучками стояли люди. До меня
доносился громкий голос, он с жаром, не умолкая, что-то выкрикивал, такой
неугомонный горлопан непременно найдется в любой толпе. Кто-то развел на
зеленой разделительной полосе небольшой костер, непонятно зачем - утро
выдалось совсем теплое, а днем наверняка будет жара невыносимая.
И тут я вспомнил: я же хотел как-то связаться с Элфом и предупредить,
что не приеду. Надо было позвонить от Доневена, а я совсем про это забыл.
Я стоял в нерешимости - может, все-таки вернуться? Ведь ради этого
телефонного звонка я и зашел к Доневену?
На шоссе скопились машины, идущие на восток, а на запад держали путь
только моя машина да придавивший ее грузовик - стало быть, где-то дальше
на востоке дорога тоже перекрыта. Так может быть... может быть, Милвилл
огорожен со всех сторон?
Я раздумал звонить и двинулся в обход дома. Снова наткнулся на
невидимую стену и пошел вдоль нее. Теперь я уже немного освоился с нею. Я
смутно ощущал, что она здесь, рядом, и шел, доверяясь этому ощущению, так
что держался чуть поодаль и лишь изредка все же на нее натыкался. В общем
барьер шел по окраине Милвилла, лишь несколько одиноких домишек остались
по другую сторону. Идя вдоль него, я пересек несколько тропинок, миновал
две-три улочки, которые никуда ни вели, а просто обрывались на краю поля,
и наконец дошел до неширокой дороги, что соединяет Милвилл с Кун Вэли, -
это от нас миль за десять.
Дорога здесь спускается к Милвиллу по отлогому склону, и на склоне,
сразу за барьером, стояла машина - старый-престарый расхлябанный
драндулет. Мотор работал, дверца со стороны водителя была распахнута
настежь, но внутри и вокруг - ни души. Похоже, что водитель, наткнувшись
на невидимую стену, перетрусил и бежал куда глаза глядят.
Пока я стоял и смотрел, тормоза стали отпускать и драндулет двинулся
вперед - сперва еле-еле, чуть заметно, потом быстрей, быстрей; под конец
тормоза отказали начисто, машина рванулась под гору, через барьер, и
налетела на дерево. Она медленно опрокинулась набок, из-под капота
просочилась струйка дыма.
Но я вмиг забыл о машине, тут было кое-что поважней. Я бегом кинулся
туда.
Драндулет прошел сквозь барьер, проехал дальше по дороге и разбился -
значит, в этом месте никакого барьера нет! Я дошел до конца!
Я бежал по дороге вне себя от радости, у меня гора с плеч свалилась,
ведь я все время втайне опасался - и с большим трудом подавлял это
чувство, - что барьер идет вокруг всего Милвилла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83