Все заливает луна, и так странно пахнет...
- Это те цветы...
- Какие?
- На клумбе, что у поворота дорожки. Она вся засажена чудесными
цветами, их еще давно отыскал где-то в лесу твой отец.
- Значит, и у вас они растут, - сказал я. - Наверно, в Милвилле в
каждом саду есть такая клумба.
- Твой отец был необыкновенно славный, я таких людей больше не
встречала. Когда я была маленькая, он всегда мне дарил цветы. Бывало, иду
мимо, а он непременно сорвет хоть один цветок и даст мне.
Да, правда, отец был, что называется, очень славный. Славный и
сильный, и при этим странный и, однако, несмотря на свою силу и на все
свои странности, удивительно мягкий. Цветы, плодовые деревья и все, что
растет на земле, он знал, как свои пять пальцев. Помню, кусты томатов у
него поднимались высокие, крепкие, листья у них были какого-то особенно
густого темно-зеленого света, и по весне весь Милвилл приходил к нему за
рассадой.
И вот однажды отец понес вдове Хиклин томатную и капустную рассаду и
корзину многолетних растений - и возвратился с какими-то странными
лиловыми цветами: он наткнулся на них по дороге, в Темной Лощине,
осторожно выкопал с полдюжины, заботливо окутал корни куском холстины и
принес домой.
Никогда еще отец не видывал таких цветов; оказалось, и никто другой
их прежде не видел. Отец высадил их на отдельную клумбу, холил за ними,
как за малыми детьми, и цветы благодарно отозвались на добрую заботу. И
теперь едва ли найдешь в Милвилле клумбу, где не росло бы хоть несколько
лиловых цветов - цветов, открытых моим отцом.
- Странные они, эти его цветы, - сказала Нэнси. - А удалось ему
определить, к какому виду они относятся?
- Нет, - сказал я, - так и не удалось.
- Надо было послать образчик в какой-нибудь университет хотя бы.
Кто-нибудь объяснил бы ему, что же это такое.
- Да он сколько раз об этом заговаривал. Но так и не собрался. Всегда
работы по горло. Ни минуты передышки. С этими теплицами вечно крутишься,
как белка в колесе.
- Ты сильно не любил теплицы, Брэд?
- Не то чтобы уж очень не любил. Я с детства к ним привык, умел
кое-как управляться. Но у отца был особый дар, сноровка, а у меня - нет.
Вся эта зелень у меня просто не желала расти.
Нэнси потянулась так, что руками, сжатыми в кулаки, коснулась верха
машины.
- А приятно вернуться домой! Пожалуй, я тут поживу. Мне кажется, папе
плохо одному.
- Он говорил, ты хочешь стать писательницей.
- Так и сказал?
- Да. По-моему, он не считал, что это секрет.
- Ну, пусть. Но вообще об этом как-то не говорят заранее, надо
сначала написать хотя бы половину. Может быть, ничего и не выйдет, тут
столько подводных камней... Есть такие мнимые литераторы - либо он вечно
что-то пишет и никак не допишет, либо вечно рассуждает о своей будущей
книге и никак за нее не сядет, а я так не хочу!
- А о чем ты собираешься писать?
- Вот об этом. О нашем городе.
- О Милвилле?
- Ну да, чем плохо? Наш городок и его жители.
- Да тут же не о чем писать!
Нэнси засмеялась и мимолетно коснулась моего плеча.
- Очень даже есть о чем! Сколько знаменитостей! Какие своеобразные
характеры!
- У нас - знаменитости? - изумился я.
- Конечно! Билл Симпсон Ноуэлз - известная романистка, Бен Джексон -
прославленный адвокат по уголовным делам, Джон Хартфорд стоит во главе
исторического факультета в...
- Но ведь они уже не живут в Милвилле, - перебил я. - Здесь им нечего
было делать. Они уехали куда-то и там прославились - и глаз не кажут в
Милвилл, погостить и то не приедут.
- Но первые-то шаги они сделали тут, у нас, - возразила Нэнси. -
Талант у них был, когда они еще не выезжали из Милвилла. И ты меня
перебил, я не всех назвала. Из Милвилла вышло еще много выдающихся людей.
Маленький, глупый, захолустный городишко, а породил столько прославленных
деятелей, и мужчин и женщин, что больше ни один такой городок с ним не
сравнится.
- Ты уверена?
Она говорила с таким жаром, что меня разбирал смех, но засмеяться я
все же не посмел.
- Придется еще проверить, - сказала она, - но незаурядных людей из
Милвилла вышло очень много.
- А насчет своеобразных характеров ты, пожалуй, права. Чудаков в
Милвилле хватает. Шкалик Грант, Флойд Колдуэлл, мэр Хигги...
- Это все не то. Они своеобразные не в том смысле. Я бы даже не
сказала, что они - характеры. Просто они личности. Они росли привольно, в
непринужденной обстановке. Никто не подавлял их, не связывал всякими
строгостями и ограничениями, и они остались самими собой. Наверно, в наше
время только в таких захолустных городках и можно еще найти подлинно
свободную индивидуальность.
Сроду я не слыхал ничего подобного. В жизни мне никто не говорил, что
Хигги Моррис - личность. Да и какая он личность! Просто самодовольное
ничтожество. И Хайрам Мартин тоже никакая не личность. Уж я-то знаю. В
школьные годы он был драчун и нахал, и вырос в безмозглого фараона.
- Ты со мной не согласен? - спросила Нэнси.
- Не знаю. Никогда об этом не думал.
А про себя подумал: ох, уж эта образованность. Сколько лет Нэнси
училась в университете, потом увлеклась общественной деятельностью,
работала в Нью-Йорке по улучшению быта населения, потом год путешествовала
по Европе - вот оно все и сказывается. Она чересчур уверена в себе,
напичкана теориями и всяческой премудростью. Милвилл стал ей чужим. Она
больше не чувствует его и не понимает - на родной дом не станешь смотреть
со стороны и разбирать по косточкам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83