Тело покрывала
недлинная линялая шерсть. Было совершенно очевидно, что это самец. Голова
выглядела голым черепом. Она не ведала волос или меха, и кожа туго
обтягивала костные структуры. Тяжелые челюсти вытягивались, образуя
массивное рыло. Резцы, выдающиеся из верхней челюсти, торчали вниз,
напоминая клыки древнего земного саблезубого тигра. Прилепившиеся к черепу
длинные остроконечные уши стояли торчком, увенчивая лысый, куполообразный
свод черепа. На каждом ухе было по ярко-красной кисточке.
Когда они достигли конца пандуса, создание обратилось к ним громким,
гулким голосом:
- Добро пожаловать, - сказало оно, - на эту чертову задницу-планету.
- Какого хрена! - вырвалось у пораженного Хортона. - Откуда ты знаешь
наш язык?
- Я узнал его от Шекспира, - ответствовало создание. - Шекспир меня
выучил ему. Но теперь Шекспир мертв, и мне его чрезвычайно недостает. Без
него я в отчаянии.
- Но Шекспир - это очень древний человек, и я не понимаю...
- Отнюдь не древний, - возразило создание, - хотя и вовсе не молодой,
и к тому же он был болен. Он называл себя человеком. Выглядел он очень
похоже на вас. Я полагаю, что вы тоже человек, однако тот, другой - не
человек, хотя в нем и есть человеческие черты.
- Вы правы, - согласился Никодимус. - Я не человек. Я следующая вещь
после человека. Я - друг человека.
- Ну, так отлично, - счастливо заявило создание. - Это поистине
отлично. Ибо я был тем же самым для Шекспира. Лучшим другом, какой у него
был, - так он говорил. Конечно же, мне недостает Шекспира. Я им восхищался
до чрезвычайности. Он мог очень многое. А вот чего он не мог, это выучить
мой язык. Волей-неволей пришлось мне его языку обучиться. Он рассказал мне
об огромных носителях, с шумом и громом путешествующих сквозь космос. Так
что когда я услышал ваше прибытие, то поспешил сюда с большой скоростью в
надежде, что то приближается кто-либо из народа Шекспира.
- Тут есть нечто совершенно неправильное, - обратился Хортон к
Никодимусу. - Здесь, так далеко в космосе, не могло быть людей. Корабль,
конечно, занесло сюда в поисках планет, но это потребовало кучу времени.
Мы же почти в тысячи световых лет от...
- Земля теперь уже, - отозвался Никодимус, - может иметь и более
быстрые корабли, движущиеся во много раз быстрее света. Пока мы доползли
сюда, нас могло обогнать множество таких кораблей. Так что, каким бы
странным все это ни казалось...
- Вы говорите о кораблях, - заметило создание. - Шекспир говорил о
них тоже, но в корабле он не нуждался. Шекспир явился сюда туннелем.
- Послушай-ка, - сказал ему Хортон, испытывая некоторое раздражение,
- попробуй же говорить хоть сколько-нибудь вразумительно. Что это еще за
история с туннелем?
- Вы хотите сказать, что вам неизвестно о туннеле, проходящем меж
звездами?
- Никогда не слышал о нем, - подтвердил Хортон.
- Давайте-ка вернемся назад, - предложил Никодимус, - и попробуем
начать все сначала. Я так понимаю, что вы уроженец этой планеты?
- Уроженец?
- Ну да, уроженец. Вы сами отсюда. Это ваша родная планета. Вы здесь
родились.
- Ничего подобного, - с большим чувством ответило создание. - Я бы и
не помочился на эту планету, коли мог бы того избежать. Я бы не остался
здесь и на мельчайшую единицу времени, если бы мог уйти. Я в спешке явился
сюда, дабы выторговать проезд отсюда, когда вы покинете это место.
- Ты явился сюда так же, как и Шекспир? По туннелю?
- Конечно, по туннелю. А как бы иначе я здесь оказался?
- Но тогда уйти должно быть просто. Ступай в туннель и отправляйся по
нему.
- Не могу, - простонало создание. - Проклятый туннель не работает. Он
оказался слишком непрочным. Действует только в одну сторону. Доставляет
сюда, но не уносит обратно.
- Но ты сказал - туннель проходит между звездами. У меня создалось
впечатление, что он ведет ко многим звездам.
- Ко стольким звездам, что ум не в силах сосчитать их, но здесь он
нуждается в починке. Шекспир пробовал наладить его, и я пробовал, но мы не
смогли. Шекспир лупил его кулаками, пинал ногами, орал на него, произносил
ужасные слова. Однако он так и не заработал.
- Коли ты не с этой планеты, - сказал Хортон, - так, может, ты нам
расскажешь, что ты такое.
- На это ответить просто. Я Плотоядец. Хищник. Вы знаете, что такое
хищник?
- Да. Тот, кто поедает другие формы жизни.
- Я - Плотоядец, - произнесло создание, - и тем доволен. Я тем
горжусь. Встречаются среди звезд такие, кто взирает на плотоядных с
отвращением и ужасом. Они ошибочно утверждают, будто неправильно поедать
существующих подобно тебе. Они называют это жестокостью, но я вам скажу,
что ничего жестокого здесь нет. Быстрая смерть. Чистая смерть. Никаких
страданий. Лучше болезни и лучше старости.
- Ну, хорошо, - согласился Никодимус. - Не надо продолжать. Мы ничего
не имеем против хищников.
- Шекспир говорил, что люди - тоже хищники. Но не в такой степени,
как я. Шекспир делил со мной добытое мной мясо. Он убивал бы и сам, но не
мог делать это так ловко, как я. Я был рад убивать добычу для Шекспира.
- Я в этом уверен, - поддакнул Хортон.
- Ты здесь один? - спросил Никодимус. - На планете нет больше
подобных тебе?
- Один-единственный, - отвечал Плотоядец. - Я совершал тайное
путешествие. Никому не сказал про это.
- А твой Шекспир, - спросил Хортон, - он тоже был в тайном
путешествии?
- Были столь беспринципные создания, что хотели бы разыскать его,
заявляя, будто бы он причинил им какой-то воображаемый вред.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10