Ничего действующего от
нее не сохранилось. Машины и технология были уничтожены, вероятно, в
течение нескольких месяцев. Уничтожались и книги по технологии, а из
других книг вырывались страницы, где были ссылки на технологию. По крайней
мере так было в нашем университете, но мы предполагаем, что так было
везде. То, что сохранилось, дает лишь самые общие сведения о технологии и
науке, которые ко времени уничтожения казались настолько устаревшими, что
не представляли угрозы, и им позволили сохраниться. Из этих отрывочных
упоминаний мы можем представить себе ситуацию, но у нас не хватает
информации, чтобы узнать технологию в полном объеме и определить ее
влияние на цивилизацию и культуру. Старые планы университетского городка
свидетельствуют, что здесь некогда было несколько зданий, предназначенных
для обучения технологии и инженерному делу. Этих зданий больше нет.
Существует легенда, что камни, из которых были построены эти здания,
пошли на сооружение защитной стены, окружающей ныне городок.
Полнота уничтожения и очевидная методичность его свидетельствуют о
крайней ярости и фанатизме. Когда задумываешься о причине этого, то первым
делом приходит в голову, что принесла эта технология - истощение
невосполнимых ресурсов, загрязнение окружающей среды, массовая
безработица. Но когда подумаешь, такое объяснение кажется слишком
упрощенным. При дальнейших размышлениях приходишь к выводу, что главная
причина, вызвавшая катастрофу, кроется в социальной, экономической и
политической системах, порожденных технологией.
Технологическое общество, чтобы быть наиболее эффективным и
экономичным, стремится к гигантизму - к гигантизму в организации
производства, в правительственных учреждениях, в финансах и в сфере
обслуживания. Большие системы, пока они поддаются управлению, имеют
множество преимуществ, но по мере роста становятся неуправляемыми.
Достигая некоторой критической точки, системы превращаются в
сверхгигантские, ускоряют свое развитие и все более выходят из-под
контроля. В процессе такого роста накапливаются ошибки, исправить которые
почти невозможно. Неисправленные, ошибки становятся постоянными и вызывают
еще большие ошибки. Это происходит не только с машинами, но и на высших
правительственных и финансовых уровнях. Люди, руководящие машинами,
возможно, понимали, что происходит, но были бессильны что-либо сделать. К
тому времени машины полностью вышли из-под контроля, внося абсолютный хаос
в сложное социальное и экономическое устройство общества, которое стало
возможно лишь благодаря им. Задолго до окончательной катастрофы, когда
системы начали ошибаться, стала подниматься волна гнева. Когда пришла
катастрофа, гнев вызвал оргию разрушений, и она смела всю технологию,
чтобы ее никогда уже нельзя было вновь использовать. Когда ярость
поутихла, были уничтожены не только машины, но и сама концепция
технологии.
То, что вместе с машинами были уничтожены тексты, касающиеся
технологии, а вот другие книги сохранились, свидетельствует, что
единственной целью была технология, и что разрушители не имели возражений
против книг и обучения. Возможно, они даже испытывали уважение к книгам,
потому что даже в разрушительном угаре не тронули книг, не имевших
отношения к технологии.
С дрожью думаешь об ужасной ярости, вызвавшей такие странные
последствия. Невозможно себе представить хаос, воцарившийся после того,
как был уничтожен образ жизни, которого человечество придерживалось в
течение столетий. Тысячи погибли насильственной смертью во время
разрушений, другие тысячи погибли от его последствий. Все, на что
опиралось человечество, лишилось корней. Анархия сменила закон и порядок.
Коммуникации были нарушены так основательно, что в одном городе вряд ли
знали, что происходит в другом. Сложная система распределения
остановилась, и начался голод. Все энергосистемы были уничтожены, и мир
погрузился во тьму. Прекратилась и медицинская помощь. Обрушились
эпидемии... Мы можем лишь догадываться о том, что тогда происходило,
потому что никаких записей не сохранилось. Сегодня даже самое богатое
воображение не может представить себе всю глубину ужаса. Сегодня нам может
показаться, что случившееся было скорее результатом безумия, а не гнева,
но даже и в этом случае нужно ясно сознавать, что и у этого безумия была
какая-то причина.
Когда ситуация стабилизировалась - если можно представить себе хоть
какую-то стабилизацию после такой катастрофы, мы можем лишь гадать, что
увидел бы тогда сторонний наблюдатель. У нас слишком мало фактов. Мы видим
лишь самую общую картину. В некоторых районах группы фермеров создавали
коммуны, силой отстаивая свои посевы и скот от голодных мародерствующих
толп. Города превратились в джунгли, где шайки грабителей сражались друг с
другом за право грабить. Возможно, тогда, как и сейчас, местные вожди
пытались основать правящие династии, сражаясь с другими вождями и, как и
сейчас, сходя со сцены один за другим. В таком мире - и это сейчас
справедливо, как и тогда, одному человеку или группе людей невозможно
завоевать власть, которая послужила бы основой для создания постоянного
правительства.
Насколько нам известно, ближе всего к порядку и стабильности подошел
наш университет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49