Путники поначалу помалкивали о тенях, решив, что это - галлюцинации,
порожденные пустыней.
Заговорили лишь через пару дней, когда вечером сидели у костра на
крошечной полянке у медленно текущей речушки, окруженные зарослями дикой
сливы.
- Они все еще с нами, - сказала Мэг. - Видите, сразу за освещенным
местом?
- О чем это ты? - спросил Кашинг.
- О тенях, сынок. Не делай вида, что не знаешь о них. Уже два дня они
крадутся за нами. - Мэг повернулась к Ролло. - Ты тоже их видишь. А может,
и знаешь, что это такое. Ты ведь бывал в этой земле.
Ролло пожал плечами:
- Это что-то такое, во что нельзя ткнуть пальцем. Они следуют за
людьми, вот и все.
- Но кто же они?
- Попутчики, - сказал Ролло.
- Мне кажется, что в нашем путешествии уже достаточно странного, -
заметил Кашинг. - Живой камень. Дрожащая Змея. И вот теперь Спутники.
- Ты мог бы десять раз пройти мимо этого камня, - сказала Мэг, - и не
знать, что это такое. Просто камень. Сначала его почуял Энди, потом я...
- Да, я знаю, - сказал Кашинг. - Я мог бы не заметить камень, но не
Змею и не Спутников.
- Это странная земля, - сказал Ролло. - В ней много необычного.
- И так везде на западе или только вот здесь? - спросил Том.
- Главным образом здесь. Об этих местах много рассказывают.
- А имеет ли это отношение к Месту, откуда уходили к Звездам?
- Не знаю, - ответил робот. - Ничего не знаю о Месте, откуда уходили
к Звездам. И говорю лишь то, что слышал.
- Мне кажется, сэр робот, - заметила Мэг уверенно, - что ты полон
уклончивости; что ты еще знаешь о Спутниках?
- Они поедают вас.
- Поедают?
- Да; не плоть, они не нуждаются в плоти. Душу и мозг.
- Прекрасно, - сказала Мэг. - Значит, наши мозг и души будут съедены,
а ты нам ничего не говоришь. До этой минуты.
- Вам не причинят вреда, - сказал Ролло. - Душа и мозг останутся у
вас нетронутыми. Они не заберут их у вас. Только посмакуют.
- Ты что-нибудь понимаешь, Мэг? - спросил Кашинг.
- Нет. Трудно уловить. Как будто их больше, чем на самом деле, хотя
кто может знать, сколько их. Их невозможно сосчитать. Их толпа. Их очень
много.
- Верно, - согласился Ролло. - Очень много. Все, кого они смаковали и
сделали частью себя. Они пусты. Собственного у них нет ничего. Они никто и
ничто. Чтобы сделаться кем-то...
- Ролло, - прервал его Кашинг, - ты знаешь точно или слышал от
кого-то?
- Только то, что слышал от других. Я же говорил вам, что по вечерам
от одиночества подбирался к огням лагерей и слушал разговоры людей.
- Да, я знаю, - сказал Кашинг. - Сказки, слухи...
Позже, когда Ролло отправился на разведку, Мэг сказала Кашингу:
- Сынок, я боюсь.
- Пусть Ролло тебя не беспокоит. Он как губка. Поглощает все, что
слышал. И не делает попыток рассортировать; ничего не оценивает. Правда,
выдумка - для него все одно.
- Но здесь так много странного.
- В том числе и ты, ведьма. Испуганная ведьма.
- Я говорила тебе, вспомни, что моя сила невелика. Способность
чувствовать, немного читать мысли. Но для собственной безопасности я
преувеличивала свои возможности. Чтобы люди из городских племен меня
побаивались. Чтобы можно было жить, получая еду и подарки. Просто, чтобы
выжить.
По мере продвижения местность становилась все более унылой. Горизонт
далеко. Небо оставалось бледно-голубым. Сильный ветер дул с севера и
запада, сухой ветер, вытягивающий последние капли влаги, так что временами
им грозила жажда, но потом либо Ролло отыскивал воду, либо Энди чуял ее
издалека. Тогда они снова пополняли запасы.
Постепенно всем стало казаться, что посреди этих пересохших пустых
просторов они как в ловушке, из которой нет выхода. Все одно и то же:
кактусы, выжженная солнцем трава, небольшие зверьки и птицы - ничего не
менялось.
- Здесь нет медведей, - жаловался Ролло однажды вечером.
- Так вот что ты делаешь, - сказала Мэг, - ты ищешь медведей?
- Мне нужен жир. У меня почти не осталось запасов. А это страна
гризли.
- Ты сможешь убить медведя на Миссури, - сказал Кашинг.
- Если мы найдем Миссури, - добавила Мэг.
Да, подумал Кашинг. Здесь тебя посещает чувство, будто все, что ты
знал когда-то, отдаляется, уходит; ничего не остается на месте и, может,
никогда там не было: единственной реальностью остается эта вечная пустота.
И кажется, что ты уже не на старой, доброй Земле, а на какой-то другой
планете.
Дрожащая Змея образовала устойчивый круг, спокойно вращавшийся над
головой Ролло, а на краю освещенного костром пространства сгущались тени -
попутчики. Где-то там, думал Кашинг, находится место, которое он ищет, -
не место, а легенда. Они ищут: он и ведьма, и робот - возможно, последний
на Земле робот; не последний живой - их много оставалось живых, - а
последний подвижный, последний, способный работать, видеть, слышать и
говорить. А он и Мэг - единственные, кто знает, что роботы живы, что они
заключены в безмолвие и тьму. Странная компания лесной бродяга, фальшивая
ведьма, испуганная женщина, которая ни разу за все труднейшее путешествие
не пожаловалась; и анахронизм, символ тех дней, когда жизнь была легче, но
когда она несла в сердцевине своей злокачественную опухоль, уничтожившую
ее, так что сама эта прежняя жизнь стала лишь легендой.
С тех пор почти пятнадцать столетий человек блуждает в потемках
примитивного варварства. Хуже всего, что не видно никаких попыток
преодолеть это варварство. Как будто человек, однажды сбившись с пути,
больше не имеет ни сил, ни желания попытаться предпринять еще одну
попытку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49