В дальнем углу стоял холодильник, используемый для
молочных продуктов, - что, кстати, объясняло и отсутствие сыра в витрине,
но он служил единственным знаком перемен во всем магазине. В центре зала
все так же стояла в яме с песком пузатая печка, окруженная все теми же
старыми, отполированными долгим употреблением стульями. У противоположной
стены высилась старая перегородка с дверцами абонементных ящиков, почтовым
окошком в центре и открытой дверью, ведущей в заднее помещение, откуда
доносился запах корма для скота, сложенного в дерюжных и бумажных мешках.
Все было так, словно я видел это место лишь вчера, а придя нынче
утром, слегка удивился происшедшей за ночь перемене.
Я отвернулся к окну и сквозь грязное, потрескавшееся стекло посмотрел
на улицу. Там тоже были видны кое-какие изменения. На углу, напротив
банка, участок, который я помнил пустовавшим, оказался теперь занят
сложенным из бетонных плит зданием авторемонтной мастерской, перед которой
возвышалась единственная облупившаяся бензоколонка. Дальше находилась
парикмахерская - крошечный домик, вообще не изменившийся, а только
потускневший и нуждавшийся в покраске еще больше, чем в мои времена.
Располагавшаяся по соседству с парикмахерской скобяная лавка, насколько я
мог судить, не изменилась совсем.
Разговор за моей спиной, очевидно, подошел к концу, и я повернулся.
Беседовавшая с Дунканом женщина направлялась к двери. Она оказалась
моложе, чем я решил по голосу. На ней были серые юбка и жакет, а
угольно-черные волосы были собраны тугим узлом на затылке. Она носила очки
в оправе из светлого пластика, а на лице читались гнев и тревога. Женщина
шла быстрой, воинственной походкой и напоминала секретаршу Высокого
Начальства - деловитость, краткость и готовность мгновенно пресечь всякие
глупости.
У дверей она обернулась и спросила Дункана:
- Вы придете вечером на праздник, не правда ли?
Дункан улыбнулся, демонстрируя кривые зубы:
- Еще ни одного не пропустил. За много лет. И вряд ли начну теперь...
Она распахнула дверь и быстро вышла. Краешком глаза я заметил, как
она целеустремленно зашагала по улице.
Дункан вышел из-за прилавка и направился ко мне.
- Чем могу быть полезен? - поинтересовался он.
- Меня зовут Хортон Смит. Я договаривался...
- Минутку, - быстро сказал Дункан, пристально рассматривая меня. -
Когда начала поступать ваша корреспонденция, я сразу узнал ваше имя, но
сказал себе, что тут может быть какая-нибудь ошибка. Возможно, подумал
я...
- Никакой ошибки, - перебил я, протягивая руку. - Здравствуйте,
мистер Дункан.
Он стиснул мою ладонь мощной хваткой и задержал в своей.
- Маленький Хортон Смит, - проговорил он. - Вы часто приходили с
папой...
- А вы угощали меня мятными леденцами...
Глаза его сверкнули из-под нависающих бровей, и он еще раз тряхнул
мою руку.
"Все в порядке, - сказал я себе. - Старый Пайлот-Ноб действительно
существует, и я здесь не чужак. Я вернулся домой."
- Вы и есть тот самый, что часто выступает по радио, а иногда и по
телевидению? - спросил он.
Я подтвердил.
- Пайлот-Ноб гордится вами, - заявил он. - Поначалу трудновато было
привыкнуть слушать по радио парня из нашего города или встречаться с ним
лицом к лицу на телеэкране. Но мы привыкли, и теперь большинство слушает
вас, а потом обсуждают услышанное. Мы судачим, что вот, мол, Хортон сказал
вчера то-то и то-то, и внимаем вашим словам, как проповеди. Но зачем вы
вернулись? - поинтересовался он. - Только не подумайте, что мы не рады
видеть вас...
- Я хочу пожить здесь. Несколько месяцев, может быть, год.
- Отпуск?
- Нет, не отпуск. Я хочу кое-что написать. Для этого мне нужно было
уехать - туда, где будет время, чтобы писать, и еще немножко, чтобы
подумать о том, что писать.
- Книга?
- Да, надеюсь, это будет книга.
- По-моему, - проговорил он, потирая ладонью шею, - вам есть о чем
написать книгу. Может быть, о том, что вы не можете прямо сказать в
микрофон. О тех местах, где вы бывали. Ведь вы много где побывали, не
правда ли?
- Кое-где побывал.
- А Россия? Что вы думаете о России?
- Мне нравятся русские. По-моему, они во многом похожи на нас.
- Вы хотите сказать, что они похожи на американцев?
- На американцев, - подтвердил я.
- Пойдемте к печке, - предложил он. - Посидим и поговорим немножко.
Сегодня я ее не топил. Решил, что не нужно. Как сейчас помню вашего отца -
он сидел здесь и беседовал. Хороший он был человек, ваш отец, но я всегда
говорил, что он не рожден, чтобы стать фермером. - Мы сели. - Он еще жив?
- Да, и он, и мать. В Калифорнии. Оба они на пенсии и живут совсем
неплохо.
- У вас есть, где остановиться?
Я покачал головой.
- Ниже по реке есть новый мотель, - подсказал он. - Построен год или
два назад. Хозяева, Стритеры, - люди в наших краях новые. Они сделают вам
скидку, если остановитесь больше, чем на два дня. Я поговорю с ними об
этом.
- Не нужно...
- Но вы же не просто приезжий. Вы наш - и вернулись домой. Они должны
это знать.
- А как нынче рыбалка?
- Там лучшее место на реке. Можете арендовать у них лодку или каноэ,
хоть то и другое вместе, хотя я никак не возьму в толк, зачем кому-то
рисковать собственной шеей, выходя на эту реку в каноэ.
- Я надеялся найти местечко вроде этого, только боялся, что таких уже
не осталось.
- Все еще сходите с ума по рыбалке?
- Наслаждаюсь ею.
- Помнится, мальчишкой вы были грозой голавлей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62