Инспектора провожал директор. Они вышли на площадь и неторопливо двинул
ись к вертолету. Директор был рассеян, задумчив и никак не мог приспособи
ться к неспешной, ковыляющей походке инспектора. У самой машины их догна
л Александр Горчинский, взлохмаченный и мрачный. Инспектор, уже пожав ру
ку директору, взбирался в кабину Ц это было трудно ему.
Ц Андрею Андреевичу значительно лучше, Ц негромко сказал Горчинский
в широкую спину инспектора.
Ц Знаю, Ц сказал инспектор, усаживаясь, наконец, с довольным кряхтеньем
.
Подбежал пилот, торопливо вскарабкался на свое место.
Ц Будете писать рапорт? Ц осведомился Горчинский.
Ц Буду писать рапорт, Ц ответил инспектор…
Ц Так…
Горчинский, шевеля усиками, посмотрел инспектору в глаза и вдруг спросил
высоким тенорком:
Ц Скажите, пожалуйста, вы не тот Рыбников, который в шестьдесят восьмом г
оду в Кустанае самовольно, не дожидаясь прибытия автоматов, разрядил как
ие-то штуки?
Ц Александр Борисович! Ц резко сказал директор.
Ц …Тогда еще что-то случилось с вашей ногой…
Ц Прекратить, Горчинский!
Инспектор промолчал. Он крепко стукнул дверцей кабины и откинулся на мяг
ком сиденье: Директор и Горчинский стояли на площади и, задрав головы, смо
трели, как большой серебристый жук со слабым гудением проплыл над семнад
цатиэтажной бело-розовой громадой института и исчез в синем предвечерн
ем небе.


ВАЛЕНТИНА ЖУРАВЛЕВА
ГОЛУБАЯ ПЛАНЕТА

Еще ни в одной теореме
Не вычислен был
Человеческих крыльев размах
П.Антокольский


Нас считали погибшими.
Год назад, когда еще работал приемный блок рации, я сам слышал об этом. Зем
ля передала, что планетолет «Стрела» встретил сильнейший метеорный пот
ок и, по-видимому, погиб. О нас было сказано много хороших слов, но вряд ли м
ы их заслужили, ибо, как справедливо заметил инженер Шатов, сведения о наш
ей гибели были во многом преувеличены.
Впрочем, сам Шатов приложил все усилия, чтобы эти сведения не оказались п
реувеличенными. И не его вина, что «Стрела» Ц израненная, потерявшая свя
зь и почти потерявшая управление Ц все-таки уцелела.
Тема научной работы Шатова носила название на первый взгляд совершенно
невинное, отчасти даже академическое: «О выборе некоторых коэффициенто
в при проектировании планетолетов». Практически же это означало следую
щее: «Стрела» ушла на два года, чтобы, так сказать, на своей шкуре проверит
ь пределы выносливости планетолетов". Разумеется, это был испытательный
полет. Но какой! Шатов искал опасности, и нужно признать, ему в этом отноше
нии необыкновенно везло.
Вскоре после отлета мы попали под микрометеорный ливень. За двадцать мин
ут «Стрела» потеряла газовые рули, оранжерею, антенну обзорного локатор
а и обе антенны радиопередатчика. Заделка пробоин продолжалась неделю. Н
о Шатов был доволен. Он торжественно объявил, что коэффициент запаса про
чности внешнего корпуса вполне можно уменьшить на двадцать пять сотых.

Спустя полтора месяца «Стрела», приближаясь к орбите Меркурия, пересекл
а чрезвычайно сильный поток гамма-лучей. На Солнце происходило гигантск
ое извержение, интенсивность гамма-лучей в десятки раз превышала дозу, д
опустимую для человека.
Двое суток, изнемогая от тесноты и ускорения, мы отсиживались в централь
ном посту, защищенном свинцовыми экранами. Записывая в журнал показания
радиационного дозиметра, Шатов сообщил, что коэффициент безопасности п
ри проектировании экранов недопустимо завышен и его следует уменьшить
в среднем на три десятых.
Затем (мы проходили вблизи Пояса Астероидов) на «Стрелу» обрушился насто
ящий метеорный град.
К счастью, скорость метеоров была невелика. Но полдюжины этих приятных н
ебесных созданий (размером с булыжник) исковеркали дюзы маневровых двиг
ателей, вдребезги разбили один из топливных отсеков и уничтожили контей
нер с запасом продуктов. Осмотрев пробоины, Шатов сказал, что коэффициен
т запаса прочности внутреннего корпуса можно снизить по крайней мере на
пятнадцать сотых.
Через два дня «Стрела» столкнулась с пылевым скоплением Ц рыхлым облак
ом космической пыли, несущимся со скоростью шестидесяти километров в се
кунду. Внешний защитный корпус планетолета превратился в тончайшее реш
ето, а внутренний корпус был оплавлен так, что открыть люки мы уже не риско
вали: вряд ли их удалось бы потом плотно закрыть.
Холодильная система работала на полную мощность, но температура внутри
планетолета поднялась до шестидесяти градусов. Обливаясь потом, задыха
ясь от жары, Шатов заявил, что коэффициент запаса прочности внутреннего
корпуса, пожалуй, можно снизить не на пятнадцать, а на двадцать пять сотых.

Нужно сказать, что, создавая самого Шатова, природа не скупилась при опре
делении всевозможных коэффициентов. Запасы жизненной энергии у него бы
ли поистине неисчерпаемы. Высокий, очень полный, он занимал почти всю неб
ольшую кают-компанию планетолета. Голос его гремел так, словно все метео
ры вселенной обрушились на «Стрелу». Металлизованный комбинезон, созда
вавший в магнитном поле искусственную тяжесть, не был рассчитан на стрем
ительные движения Шатова. Поэтому, кроме своих прямых обязанностей штур
мана, я имел и неплохую врачебную практику: Шатов постоянно ходил с ушиба
ми и ссадинами.
За полтора года мы сдружились. В конце концов у нас не было выбора: вдвоем
мы составляли весь экипаж маленького, заброшенного в Космос планетолет
а.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90