Не сразу, путаясь и переплет
аясь, мысли выстраивались и выравнивались. И только тогда в сознании про
звучало: ложь! Девятнадцать лет Ц это ложь! Зорин совершенно не изменилс
я. Полное бритое лицо, прищуренные глаза, едва заметные морщинки… Все как
было!
Садовский покачал головой. Ему казалось, что он говорит.
Ц Спокойнее, Александр Юрьедич, спокойнее. Ц Зорин улыбался, скрывая во
лнение. Ц Ну, говорите…
Ц Девятнадцать лет… Девятнадцать лет… Ц Садовский силился привстать.
Ц Вы… такой… не изменились…
Зорин растерянно улыбнулся, развел руками.
Ц Понимаете, это потом. Потом. Не все сразу. Я объясню.
Ц Не удалось… ничего не удалось! Ц не слушая его, выкрикивал Садовский.
Ц Проказа…
Он поднял к лицу руки. На белой, глянцевой коже не было никаких следов прок
азы.
Ц Не понимаю…
Он бессильно откинулся на подушку.
Ц Прошло девятнадцать лет, Ц отчетливо, почти по слогам повторил Зорин.
Ц Ваша болезнь излечена. Это было нелегко. Последняя стадия… Девятнадц
ать лет…
Ц А вы? Ц прошептал Садовский. Ц Вы?
Ц Мы победили старость, Ц просто сказал Зорин. Ц Поэтому я… такой… Ста
рость теперь наступает не скоро.
Садовский закрыл глаза. Потом приподнялся на локтях, посмотрел на Зорина
. Спросил беззвучно: Ц Как?
Ц Ну, не сейчас, голубчик, не сейчас, Ц мягко сказал Зорин. Посмотрел в гл
аза Садовскому, улыбнулся. Ц Ну, хорошо, голубчик, не волнуйтесь… Понимае
те… видите ли, старение организма считалось необратимым процессом. А мы
доказали, что процесс этот обратим. Пока ограниченно, но обратим. Вот и все
. Нет, нет! Больше ничего не скажу.
Садовский дышал тяжело, с хрипотой. Лег, губы шептали: Ц Девятнадцать лет
… Девятнадцать лет!…
Зорин взял его руку Ц сухую, холодную.
Ц А… другое? Ц еле слышно спросил Садовский. Ц Девятнадцать лет… Люди
…
Зорин понял.
Ц Да, коммунизм, Ц он улыбнулся. Ц Многое изменилось. Вы не узнаете.
Ц Что? Ц прошептал Садовский.
Зорин покачал головой.
Ц Не спешите. Все впереди.
Садовский долго, очень долго лежал, глядя куда-то в пространство. Потом ул
ыбнулся Ц одними глазами.
Зорин уловил слабое пожатие руки.


В. САПАРИН
ПОСЛЕДНИЙ ИЗВОЗЧИК



Сопки, могучие складки на теле планеты, покрывали в
се видимое пространство, толпились в хаотическом беспорядке, загоражив
али горизонт. С левой стороны, прямо по меридиану, шла, не сворачивая ни на
шаг в сторону, Большая Полярная Дорога. С воздуха Игорь отчетливо видел, к
ак она перескакивала через пади, ныряла в тоннель, снова появлялась вдал
и.
Сопка Остроконечная, как и всегда, показалась не сразу, и, увидев ее, Игорь
инстинктивно чуть приподнялся в кресле. Чувство нетерпеливого ожидани
я, знакомое охотникам, рыболовам, любителям природы, охватило его. Виброл
ет, словно угадав желание седока, взмыл кверху, а затем помчался к Остроко
нечной со всей скоростью, на которую только был способен.
Прозрачные крылья неутомимо и ритмично вибрировали. Полет был чудесным,
и Игорь вновь подумал о том, что управление с помощью биотоков, возникающ
их в организме человека при одной только мысли о движении, Ц замечатель
ная вещь: достаточно пожелать лететь Ц и летишь. Великолепное ощущение!

Жаль только, что это не годится для трансконтинентальных лайнеров.
Едва вибролет очутился над вершиной сопки, как кресло вместе, с седоком п
овисло в воздухе, а затем, повинуясь желаниям Игоря, принялось описывать
круги и зигзаги.
Тех, кого он искал, нигде не было видно.
Наконец на полянке у подножия сопки мелькнуло желтое пятно. Вслед за кра
савицей тигрицей из зарослей тростника выкатились два огромных полоса
тых тигренка и принялись возиться на траве.
Кресло опустилось и замерло метрах в десяти над полосатым семейством. Зв
ери, очевидно, привыкли к подобным вещам: во всяком случае безмятежная иг
ра продолжалась. Теперь Игорь мог в свое удовольствие наблюдать за тигра
ми.
Идея устройства заповедника, которого не касалась бы нога человека, прин
адлежала Игорю Ц как-никак биология была его второй профессией. Первая
же… Он вздохнул.
Налюбовавшись вдоволь, Игорь, вынув из нагрудного кармана блок-универса
л и направив объектив на тигров, стал смотреть на экран. Когда кадр казалс
я ему подходящим, он нажимал кнопку «съемка». Он вел кинолетопись тигрин
ой семьи уже несколько месяцев и полагал, что года через полтора докумен
тальный фильм будет готов.
Он уже сунул было блок-универсал обратно в карман, как тот подал сигнал: «
Вас вызывают».
Ц Слушаю, Ц сказал Игорь.
По самой последней моде он вкладывал блок в нагрудный карман так, что мик
рофон торчал наружу.
Это давало возможность вести разговор, не вынимая блока.
Ц Что ты делаешь и где находишься? Ц спросил веселый голос.
Игорь вынул плоский, из упругой пластмассы, блок и повернул экраном к себ
е. Рыжие волосы, веснушчатый нос, насмешливые глаза…
Портрет, который он держал в руках, раскрыл рот и сказал:
Ц Наконец-таки ты вынул меня из кармана. Ну-ка, покажись, какой ты. Сто лет
не видались.
Игорь повернул глаз объектива к себе.
Рыжий Лешка скривил губы.
Ц Настоящий стиляга, как говорили в старину. Даже пуговицы «орбис» с рад
иостанцией внутри. Как будто недостаточно блок-универсала! Игрушки… Сер
ьезные люди не станут баловаться такими пустяками. Ты, кажется, находишь
ся где-то в воздухе. А что внизу? Покажи. Ах, это Голубые сопки! Ну что ж, затея
интересная. А где знаменитое тигриное семейство?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90