Она
расцвела, словно он сделал ей невероятный подарок.
- А я не ушла.
У Коля опять пересохло в горле.
- Как тебя зовут-то хоть?
- Светка.
- Светка... - со вкусом повторил он. - Ты извини, Светка, я сейчас
действиетльно малость прибабахнутый. Пошутить толком не в состоянии. С
Гийомом мы сейчас поговорили очень умно, очень серьезно и абсолютно
непонятно.
- О чем? - тихо спросила она. Он только рукой махнул.
- Я восхищаюсь тобой, Коль, - сказала она. - Нет, не тем, что такой пилот,
что водил машины в самых бешеных атмосферах, что крейсер в одиночку дотянул
до Земли, это все тоже прекрасно, но это ремесло, рефлексы... Я -
ассистирующий психолог... знаю, что говорю, мы занимались психографированием
экипажа по засечкам ежедневных осмотров и тестов, которые вы делали так
пунктуально... Это же кошмар, на утлом звездолетике вы столкнулись с такими
силами... А ты вернулся добрее, чем был.
Вот это поехали за орехами, подумал Коль. Добрее... Да я бы тебя прямо здесь
изнасиловал! Если аритмия позволит... и конвергенция эта, как ее... Нет, не
позволит. И уважение не позволит - к женственности твоей и к чистым
глазам... На языке завертелось жалкое, козлоногое, голозадое: "Тогда
сжалься, давай переспим!"
Она покраснела, как маков цвет.
Учуяла что-то.
- Спасибо на добром слове, - сказал Коль мягко. - Знаешь, Светка, ты ужасно
похожа на одну замечательную женщину, которую я очень любил. В той жизни.
Просто вылитая.
Она вздрогнула крупно, трижды, словно кто-то невидимый отстегал ее кнутом.
Но его уже понесло:
- Я улетел, а она осталась. Мы, наверное, еще до Тау не добрались, а она уже
стала старушкой... а может, и умерла. Я ее до сих пор люблю... а ты просто
вылитая. Я как ошалел, когда ты вошла. Поэтому извини, если я иногда... ну,
смотрю слишком...
У нее, кажется, даже слезы навернулись. Ей нездоровится, может? Тьфу, какое
теперь нездоровье. Неужели так сочувствует? Добрый знак...
В Кишиневе у Коля действиетльно была регулярная подружка, по выходным он
мотался к ней с авиабазы. После второго аборта она что-то расклеилась, а тут
как раз кликнули добровольцев для Аральской операции; Коль воспользовался
случаем, подал заявление и, оказавшись героем, так и не вернулся. Получил
два преданных письма уже в Звездном - и откуда узнала про Звездный? - но ни
на одно не ответил, открылись другие горизонты... Да и совестно было перед
нею.
Что, Гийом? Это ей сейчас рассказать? Это?!
- У вас были дети? - едва не плача, спросила Светка.
- У нее - наверное, - печально улыбнулся Коль. - Хорошо бы, если так. А я не
успел.
Свечерело. В буфете стало сумрачно, затекала снизу, от степи, синева.
- Полетишь со мной к морю? - спросил Коль тихо. - Соглашусь и не врачей, и
на их инвентарь. Мужская компания просто поперек горла встала.
У Светки было лицо обиженного ребенка.
- Коль, - позвала она, уже словно превозмогая себя. - О чем вы говорили с
Гийомом? Расскажи мне, пожалуйста.
- О хищных гейзерах, - нетерпеливо ответил он. - Полетишь?
И тут она вдруг встала. Так резко, что, толкнув висящий столик, чуть не
опрокинула пустой Гийомов бокал.
- Я должна подумать, Коль, - проговорила она, и голос был совсем чужой, без
малейшего намека на недавнее тепло. - До свидания, - и она почти бегом
вылетела из буфета. Он наконец вновь увидел ее ноги, но от этого только
сердце закрутило мясорубочным винтом. Кажется, она бежала вниз и по
эскалатору.
Коль остался сидеть, ошалев. Как оплеванный.
Нет, что-то не так было между ним и ими всеми, что-то не так. Что-то не так.
... Утреннее солнце захлестывало комнату, как в первый день. Словно ничего
не произошло. Всеволод вошел, широко улыбаясь, и сказал голосом командора:
- Я на зов явился! - сменил тон. - Что случилось такое срочное?
Его улыбка умерла, а потом стекла с лица, как вода.
И это было все. Можно ни о чем не спрашивать.
- Да, Коль. Ты правильно понял.
Добрыня сгорбился и как-то сразу усох.
Даже удобно. Коль еще не успевал огранить вопролс словами, а Всеволод
отвечал.
- Обычно пять - семь метров. Только гениально одаренные люди принимают на
километры, изредка на десятки - но таких по пальцам перечесть.
- Садись, маршал, - сказал Коль вслух. - В ногах правды нет.
Всеволод послушно сел.
- На что же вы надеялись? - негромко спросил Коль.
- Решено было обеспечить постепенное вхождение... а пока ты не
адаптируешься, не начнешь правильно относиться к миру в целом, потом не
начнешь правильно относиться к тому, что тебя слышат... всем выглядеть, как
ты. Но... - Он помолчал. Молчал и Коль. - Случайные проколы пошли сразу. А
твое отношение к себе... к своим воспоминаниям и своим же собственным
мыслям... такой разрыв...
- О чем ты?
- Подожди, - Всеволод, сам теряясь, с силой провел пальцами по вискам. - Дай
собраться с мыслями. Так неожиданно...
- Значит, все это время я как голый ходил перед вами? Перед всеми?!
- Подожди, Коль. По порядку...
- Чихал я на порядок! Да, скажи? Да?!
- Да, - навнятно выговорил Всеволод.
- Так... - Коль сцепил пальцы рук, глядя в пол. - Так.
Мертвым голосом, спрятав глаза, Всеволод начал по порядку.
- Вскоре после вашего отлета разразилась жуткая эпидемия. Занесли с Луны...
Чудом удалось быстро найти методику лечения, иначе... ты рисковал застать
пустую Землю. Методика была сложной, комплексной - химия, облучения... и
плюс всем детям следующего поколения делали прививки, тоже комплексные. И
вот такой побочный эффект. Дети этих детей оказались телепатами.
Представляешь, сколько страшных коллизий возникало, когда они начали
подрастать? Ведь родители даже не понимали сразу, это не замечалось
несколько лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28