- Я устроил?! - опешил я.
- Не надо повышать на меня голос. Конечно, ты. Не Квятковский же.
Я молчал. Что тут можно было сказать.
- Он весь наш коньяк выпил,- пожаловалась она.
Я улыбнулся.
- Пустяки. Я ни секунды не сомневался.
- Он очень замерз! - сразу встала она на защиту. Как хохлатка над
цыпленком. Словно ястребом был я.- В Варшаве жара, он летел в одной рубашке
- а на борту кондиционеры плохо работали, и все продрогли еще в воздухе. А
в Пулкове этом болотном вдобавок и вымокли до нитки. Что же мне, жмотиться
было?
- Да я же не возражаю,- сказал я.- Для того и нес, Стасенька.
Она вдруг рассеянно провела ладонью по лицу.
- О чем мы говорим, Саша...
Я устало пожал плечами.
- О чем ты хочешь, о том и говорим.
- А ты о чем хочешь?
- О тебе.
Она промолчала.
- Ты надолго?
- Не знаю. Думаю, да.
- Значит,- вздохнула она,- буду встречать тебя уже с чадиком на руках.
- Чадиком? - улыбнулся я.
- Ну... чадо, исчадие... если ласково, то чадик. Это я сама придумала.
- Давно это?..
- Больше пол-срока отмотала. Уже лупит меня вовсю, как футболист.
- Думаешь, мальчик?
- Хотелось бы. Дочка у тебя уже есть. Хватит с тебя... девочек.
- Что ж ты мне сама-то не сказала?
- Она искренне изумилась.
- Как? Это я Лизу совсем уж расстраивать не хотела, не сказала, что ты мне
сам разрешил!
Мне захотелось закурить. Кто-то из нас сошел с ума. И вдруг мелькнула
жуткая мысль: да не "пешка" ли она уже? Как Беня, долдонивший про тягу
патриарха к личной власти...
- Когда разрешил? - спокойно спросил я и поймал себя на том, что, кажется,
уже веду допрос.
- Да в Сагурамо! Я была уверена, что ты все понял! Ты сразу сказал - только
немножко поломался сначала насчет порядочности - а потом сказал: если без
ссор и дрязг, то был бы рад.
Я все делаю, как ты сказал - ни ссор, ни дрязг.
- Ну ты даешь,- только и смог выговорить я. А потом спросил, прекрасно
зная, что она ответит, если будет честна: - А если бы не разрешил,
что-нибудь бы изменилось?
Она помедлила и чуть улыбнулась:
- Нет.
Я молчал. У нее исказилось лицо, она даже ногой притопнула:
- Мне тридцать шесть лет! Через месяц - тридцать семь! Имею я право родить
ребенка от того, кого наконец-то люблю?!
- имеешь. Но я-то теперь как? В петлю лезть от невозможности раздвоиться?
Ведь что я ни делай - все равно предатель!
- До сегодняшнего дня ты прекрасно раздваивался. Теперь - хвостик задрожал?
Тогда гони меня сразу.
Мы помолчали. Задушевная получилась встреча.
- А я шла сюда,- вдруг тихо сказала она,- и думала: удастся ли мне
когда-нибудь затащить тебя в постель, или уже все?
Меня сразу обдало жаром.
- А хочется? - так же тихо спросил я.
- Вопрос, достойный тебя. Да я тут ссохлась вся от тоски!
- Зачем же ты так далеко сидишь? - я старался говорить как можно мягче, и
только боялся, что после недавней перепалки это может не удаться или, хуже
того, прозвучать фальшиво.
- Здесь? - с отвращением выкрикнула она.
Я опять перевел дух. Как тяжело... Язык не поворачивался, но надо же ей
растолковать.
- Стасенька, по моему... Лиза уверена, что у нас с тобой это будет.
- Это ее проблемы.
- Не надо так. Даже если ты сейчас не... - не знал, как назвать. И не
назвал. - Все равно ты плохо сказала. Ведь мы с тобою можем опять очень
долго не увидеться, и она это понимает.
- Не хватало еще, чтобы твоя жена тебя мне подкладывала.
Я почувствовал, что у меня дернулись желваки.
Ну, самоутверждайся,-сдержавшись, сказал я глухо.
- Сашенька, я уже лет пятнадцать этим не занимаюсь. Но в ваше супружеское
ложе не лягу ни за что.
- Ложе, ложе! - я уже терял терпение. Единственное, на что мня еще хватало
- это на то, чтобы не повышать голос.- Стася, при чем тут ложе! - и, уже
откровенно глумясь, добавил: - Вот, можно на коврике!
Она поднялась.
- какой тяжелый ты человек,- сказала она и пошла к двери.- Не провожай. А
то ведь кругом враги.
Все мое раздражение отлетело сразу. Остались только страх за Стасю и тоска.
Что же она делает? Она же доламывает все! Она этого хочет?
- Стася, а обед?! - нелепо крикнул я ей в спину, и дверь резко закрылась.
Я с яростью потряс головой. Дьявол, ничего не успел даже спросить. Как у
нее с деньгами? Как со здоровьем? Как с публикациями, сдержал ли
Квятковский слово? По телефону вроде говорили о какой-то подборке...
Дьявол, дьявол, дьявол! Бред!
С чего же начали цапаться-то?
Когда я прикуривал четвертую сигарету от третьей, в дверь осторожно
поскреблись. Я обернулся, как ужаленный. Неужели вернулась? Господи, хоть
бы вернулась!
- Да! - громко сказал я, уже поняв, что это Лиза.
Она правильно рассчитала: если бы мы были в спальне, то просто не услышали
бы.
И она бы снова ушла. Все зная наверняка.
Она явно не ожидала, что я отвечу. Только через несколько секунд после
моего "да!" оживленно влетела в комнату, и задорная, гостеприимная улыбка
на ее лице сразу сменилась растерянной.
- А где Станислава? Ой, дыму-то!.. - она почти подбежала ко мне. Глянула на
розетку для варенья которую я превратил в пепельницу.- Святые угодники,
четвертая! Да что случилось, Саша? На тебе лица нет!
- Все, Лизка,- сказал я, снова впихивая себе сигаретку в губы. Руки все еще
дрожали.- Пляши. Одной козы - как не бывало.
- Вы что, поссорились? - с ужасом спросила она.
Я неловко размолотил окурок в розетке, среди вонючей трухи предыдущих, и
кивнул. Лиза, прижав кулачок к подбородку, потрясенно замотала головой.
- У нее на шестой уже перевалило... тебе, может, опять под пули лезть...
Ой, дураки, дураки, дураки...
И тут же, схватив меня за локоть, энергично заговорила:
- Саша, ты только не расстраивайся, не бери в голову. Это у нее просто
период такой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81