Иногда очень хочу - от
бессильного возмущения, от злости на царящие кругом подлость и
идиотизм... Но даже из уже сказанного отчетливо видно, насколько
бессмысленны все эти, казалось бы, справедливые требования и в
какой тупик ведут все решения, принимаемые в данной системе
координат. Есть в математике такой метод - доказательство
от противного. Применительно к политике скажем: от очень
противного. Противного до тошноты.
Что же касается института монархии как якобы необходимого
символа государственности, то, по-моему, символизировать он
может только ее крепчающий маразм. Я даже не касаюсь того, что
все претенденты, мягко говоря, один другого страньше. Но, ежели
народа не боитесь, то хоть Бога побойтесь, православные! Какой
же император без двора? Без аристократии? Еще одну ораву
дармоедов желаете взгромоздить на выи россиянам? Может,
надеетесь, что графья к нам из Парижей да Филадельфий все
возвернутся поголовно - со своими деньгами, со своей
культурой и со своим антиквариатом? Нет. У них-то крыши на
месте. Из ларьков и пивбаров попрут бароны и графы,
водительствуемые светлейшими князьями из АО, СП, МММ, УД ЦК,
ЦКК, ПГУ, ФСК... И во палатах во Грановитовых такой перепляс
пойдет, что нынешние разборки по сравнению с ним невинной
пионерской линейкой покажутся.
А вот символ государственности нужен, что правда, то правда.
Идея нужна. Такая, чтобы брат вставал не на брата, а за брата.
Да где ж ее взять?
А там, где другие брали.
"Не делай человеку того, чего не желаешь себе. И тогда
исчезнет ненависть в государстве, исчезнет ненависть в
семье". Конфуций, "Луньюй".
"Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали, так
поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки".
Евангелие от Матфея, глава 7, стих 12.
Даже ислам, насквозь, казалось бы, простеганный угрозами в адрес
иноверцев, благоговеет перед тою же самой истиной. "Не
злословь тех богов, которых призывают они опричь Аллаха, дабы и
они, по вражде, по неразумию, не стали злословить Аллаха".
Коран, сура "Скот", стих 108.
Какие разные культуры и народы! Но в какой-то момент все, все
приходили к универсальному принципу ненасильственного
взаимодействия индивидуумов в обществе: если хочешь, чтобы тебя
не резали, прежде всего не режь сам. А потом этот принцип
возводился в ранг священного посредством жесткой увязки его с
основным для данной цивилизации суперавторитетом: с семьей и
государством ли, с ниспосланными свыше откровениями, с
уникальностью Аллаха как единственного реального бога среди
множества ложных... И дальше начиналась взаимная энергетическая
подпитка. Выстраданная десятками поколений поведенческая истина,
прагматичная и земная в самом лучшем смысле этих слов, с полной
очевидностью доказывала доброту и справедливость
суперавторитета, то, что он плохого не посоветует. А
суперавторитет освящал простенькую бытовую истину из горних
высей, с полной очевидностью доказывая, что ни в каких
рациональных оправданиях и подпорках она не нуждается,
она - свята и вечна, как Поднебесная, Христос, Аллах...
Два члена этих драгоценных формул становились парой ангельских
крыл, согласными взмахами несущих общество над кровавым,
брызжущим отравленными стрелами, греческим огнем,
"эрликонами" и "стингерами" варевом сведения
счетов всех со всеми. И какие устойчивые, несмотря на все
превратности истории, цивилизации возникали!
Конечно, они не становились раем. Полностью гарантировать,
что человек не станет совершать действий, способных причинить
кому-то вред, может только заблаговременный расстрел. Но
взаимонакачка императива и суперавторитета делала возможным
статистическое преобладание социально ориентированных поступков
над асоциально ориентированными, этически ориентированных
поступков над ориентированными эгоистически - а большего
от коллектива человеков и требовать нельзя, состоит ли он из
двух единиц, или из двадцати миллионов... Потому что только оно,
это преобладание, способно сделать коллектив устойчивым -
а следовательно, сделать вероятной положительную
перспективу.
Мы построим могучую, процветающую, многонациональную империю
добра только тогда, когда сумеем в нынешней российской культуре
подыскать пару великому этическому императиву, скроенному для
всех времен и народов.
Тонко намекаю: тот, кто ее отыщет, имеет все шансы стать царем.

_________________________________________________________________
Библиотека журнала "ДВЕСТИ"

Рыбаков, В.
Кружась в поисках смысла: Публицистика и культурология.-
СПб: "Двести", 1994.- 88 с.

Книга публицистики Вячеслава Рыбакова - одного из
интереснейших российских писателей, автора романов "Очаг на башне"
и "Гравилет "Цесаревич", соавтора сценария фильма
"Письма мертвого человека".

(C) Вячеслав Рыбаков, 1994.
______________________________________________________________________
Вячеслав Михайлович РЫБАКОВ родился в Ленинграде в 1954 году.
В 1976 году окончил восточный факультет ЛГУ. В 1982 году защитил кандидатскую
диссертацию "Правовое положение чиновничества в Китае при династии
Тан", в настоящее время - старший научный сотрудник Санкт-Петербургского
филиала Института востоковедения РАН.
С 1974 года - член возглавляемого Б.Н.Стругацким семинара молодых
писателей-фантастов. Первый фантастический рассказ опубликовал в 1979
году. С тех пор опубликовано более десятка рассказов, пять повестей
и один роман в периодике, а также две авторские книги. Первая из них -
роман "Очаг на башне" - в 1991 году получила премию
"Старт".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56