Расскажи об этом Диме - не поверил бы. Он был абсолютно убежден, что
такие вещи вымерли лет сто назад. Как минные заграждения.
- Ты говорила, у отца библиотека большая, - сказал Дима. - У меня к
книгам слабость...
- Ой, у меня у самой!
- Можно глянуть?
Она чуть было не сказала вполне естественное "да", но в последний миг
прикусила язык, вспомнив, что в кабинете - мама.
- Нет... вы знаете... Папа - он ужасно строгий и не разрешает трогать
книги в его отсутствие, - облегченно закончила она.
- Надо же, - искренне удивился Дима. - По мне так это варварство -
замораживать книги. Он хоть друзьям-то дает читать?
- Конечно! - спохватилась она. - Всем друзьям! Он вообще очень любит
давать читать, только в библиотеку не пускает. Он говорит, - она
вдохновенно импровизировала, - что если там кто-то копается, то нарушает
систему, и потом ему самому уже ничего не найти.
- Ну, это понятно, - согласился Дима.
Рассеянно оглядываясь, он заметил связку из беличьих хвостов, висящую
на гвоздике как раз над его головой.
- Ты смотри, - он приподнялся, поднял руку и тронул нежный рыжий пух.
- Хорошие какие...
Вика улыбнулась, довольная, что разговор сошел с неприятной темы.
- Ребята подарили весной, - сообщила она. - Они на Крестовском
тренируются, а там белки, так пару-тройку хвостиков уж принесут
кому-нибудь из девчонок в подарок.
- Вот это да, - сказал Дима после паузы. Опустился обратно на тахту.
- А белку куда?
- Ну, не знаю... Отпускают, наверное.
- Подыхать медленной смертью? - предположил Дима.
Вика покраснела.
- Ой, я как-то не думала, что ей без хвоста трудно, - пролепетала
она. - Я обязательно им скажу, чтобы никому больше не приносили.
Обязательно, правда!
- Похвально...
- Я даже их сниму сейчас, чтобы не висели! - она гневно встала. -
Такая жестокость!
Неосмотрительно она потянулась к связке. Сарафанчик, и без того
коротенький, буквально взлетел. Нежная фигурка нависла над Димой -
чуть-чуть наклонив голову, он мог бы коснуться Вики лицом. Диму будто
кинули в кипяток. Его рука сама собой легла на ее талию.
Девочка замерла.
Она была гибкая и теплая под неощутимо тонкой тканью. Ясно
чувствовалась резинка трусов.
- Помнится, ты плясать любишь? - спросил Дима невнятно. Сам
покраснел. До чего дурацкое положение, хоть выпускай обратно. - Может,
покрутимся?
- Это только когда никого не знаешь, - нерешительно сказала она. Она
ничего не чувствовала, но ничему не препятствовала. И только одна мысль
сверлила: если они перестанут оживленно, шумно разговаривать, мама
услышит, что тут происходит.
Дима деревянно опустил руку. Его лицо пылало.
- Да, помню - ты объясняла...
- Правда? - она так и стояла перед ним, неловко комкая хвостики. -
Когда это я успела?
- Ну, ясно дело, не далее, как вчера.
Она заулыбалась и села.
- А, это мы про Юрика, да?
- Про Юрика, про Юрика...
- Быть может, вы голодны? - спросила она ни с того, ни с сего.
- Да нет, я обедал.
- А где?
- Ну как... На вокзале, в буфете.
- А я бы даже хотела так пожить, - задумчиво произнесла Вика и тут же
испуганно осеклась. Эту реплику маме не стоило слышать так же, как тишину.
- Ой, так о чем это мы?
- Да покамест ни о чем, - ответил Дима уже с явным раздражением.
- Вы сердитесь, да? - она вновь понизила голос. - Но вы поймите,
пожалуйста, там ведь все танцуют. Шум, музыка, настроение... А тут - средь
бела дня, вдвоем. Это же как-то... Как будто мы...
Она не знала, чем закончить. Напрашивалось "любовники", но она
боялась сказать такое слово - не потому, что вообще его боялась, в обычном
разговоре с подружками, с Юриком или с кем-то незнакомым в компании оно
выговаривалось не труднее любых других: но после того, как ее тело узнало
ладонь, Вике нелепо казалось, что до любовников им с Димой остался один
маленький шажок.
- Можно задернуть шторы, - уже открыто издеваясь, предложил Дима. Но
она не заметила иронии.
- Это ничего не даст, - голос был почти жалобным. - Правда... Я пойду
брошу куда-нибудь, - и помахала в воздухе хвостами.
- Да повесь, чего уж теперь...
- Думаете, можно?
Дима кивнул. Она потянулась была, но тут же отпрянула. Протянула ему
хвосты. Рука подрагивала.
- Дима, повесьте, пожалуйста...
Смеясь, он повесил.
- Быть может, кофе? - натужно спросила она.
- Что я, жрать сюда приехал, что ли?!
- Да, но... - она беспомощно развела руками. Она сама не знала,
причем тут кофе. Просто сказывалась дрессировка. - А зачем вы приехали?
Дима опешил.
- Вообще-то книжку тебе принес. А также в надежде на умную степенную
беседу, перемежаемую трелями соловья.
Они принялись умно и степенно беседовать - о книгах, фильмах и
прочем. Было скучно. Соловей в кабинете пока молчал. Краем уха слушая
Вику, Дима ерзал на роскошной софе, надеясь, что его многострадальные
штаны - и в пазухе над тамбуром в них, и на ступенях спуска к Обводному в
них - подзамажут буржуям шкуру. Это его повеселило: софа в тигровой шкуре.
Раньше были витязи, теперь - софы. А чем я сам не витязь, подумал он. Не
"в", а "на" - но это влияние урбанизации. Его угораздило повторить это
сообщение вслух, и Вика сразу спросила: "Какой Тариэл?", а когда он
пустился в объяснения, заойкала: "Ой, а я не читала! Интересно? Ну раз вам
понравилось, то, конечно, интересно! Наверное, у нас есть! Сейчас
посмотрю!" Она двинулась к отцовскому кабинету, но тут же встала как
вкопанная и покраснела:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63