Но только шевелитесь там побыстрее, - я придал
голосу побольше взволнованности и нажал несколько кнопок, в результате чего
он получил в свое распоряжение данные приборов, которые будут неопровержимо
свидетельствовать, что положение мое еще хуже, чем я его себе представляю. И
тут подделки не было ни на грош. Я постарался на совесть, чтобы эта посудина
поднялась в космос последний раз.
- Все в порядке, Дядюшка-король. Вы слишком поздно послали сигнал бедствия.
Теперь вам придется катапультировать груз и действовать в следующей
невигационной последовательности...
- Я же, кажется, ясно сказал: у меня на борту специальный груз! - заорал я в
ответ. - Категория десять! По контракту с медицинской службой Доби! Я везу
десять анабиозных камер!
- Послушайте, Дядюшка-король, - отозвалась станция. Теперь голос стал вроде
бы менее уверенным. - Я так понимаю, что у вас на борту десять живых людей,
видимо, пострадавших, и они находятся в анабиозе. Подождите. - Снова пауза.
- Да, нелегкую задачу вы мне подкинули, 629, - добавил голос, став
окончательно похожим на человеческий.
- Да, - ответил я. - Но нужно поспешать. Булыжник-то все ближе и ближе.
Я устроился поудобнее и принялся слушать, как перешептываются звезды. А в
полутора световых годах от меня привели в действие станционный компьютер,
который тут же принялся пережевывать посланные мною данные. Вот-вот он
выплюнет ответ, а между тем сообразительный парнишка-дежурный заодно
проверит мою версию происшедшего. Это хорошо. Мне того только и надо. Моя
легенда непробиваема. Пассажиры, лежащие в грузовом отсеке, были шахтерами,
получившими тяжелейшие ожоги при взрыве на Доби три месяца назад. Доби был
суровым небольшим мирком, вылечить людей на нем было почти невозможно. Если
я доставлю их в сносном состоянии в медицинский центр на Республике, то
получу сорок тысяч. Предстартовые инспекционные данные, равно как и маршрут
полета, были представлены на рассмотрение станции, а из них следовало, что
самой экономичной траекторией была та, что проходила мимо Вэнгарда, и любой
мало-мальски смыслящий оператор проложил бы курс именно так. Я был абсолютно
чист - просто жертва стечения обстоятельств. Теперь их очередь ходить. И
если мои расчеты хоть чего-то стоили, то пойти они могли только так, как
нужно было мне.
- Дядюшка-король, ваше положение более чем серьезно, - наконец, возвестил
мой невидимый консультант. - Но я могу предложить вам приемлемый вариант
спасения. Можно ли отделить ваш грузовой отсек? - он сделал паузу, словно
ожидая ответа, затем продолжил: - Вам нужно снизиться, затем ввести грузовой
отсек в атмосферу на крыльях. После этого у вас останется всего несколько
секунд для того, чтобы оторваться и уйти. Понятно? А сейчас я передам вам
необходимые данные. - И в память моего клрабля полился поток чисел, которые
тут же автоматически записывались в систему управления.
- 448, вас понял, - ответил я, когда поток информации иссяк. - Но - посудите
сами - ведь внизу совершенно дикая местность. А если рефрижератор при
падении повредится? Может, мне все-таки лучше остаться и попробовать сесть
вместе с грузом?
- Это невозможно, Дядюшка-король! - голос потеплел на несколько градусов.
Как-никак, я все же был отважным, хотя и мелким торговцем, твердо решившим
исполнить свой долг до конца, даже если это может для него плохо кончиться.
- Честно говоря, даже то, что вам предложено, - крайность. И ваш
единственный шанс - и вашего груза тоже, кстати, - неукоснительно соблюдать
мои инструкции! - Добавлять, что неподчинение навигационным распоряжениям
мониторной станции является настоящим криминалом, он уже не стал. Да это
было и ни к чему. Я знал это и на это же рассчитывал.
- Что ж, полагаюсь на вас. На грузовом контейнере имеется пеленгационное
устройство, - я позволил себе небольшую паузу, без которой бедный, но
честный космический торговец со своим неповоротливым умом никак не может
постичь даже элементарную мысль, затем выпалил: - Но послушайте! Сколько
времени понадобится вашим парням, чтобы добраться сюда на спасательном
судне?
- Оно уже отправлено. Полет займет... около трехсот часов.
- Но ведь это больше двенадцати стандартных дней! А если морозильная
установка разобьется, изолятор не удержит концентрацию кислорода на нужном
уровне!? А... - еще одна пауза, необходимая, чтобы сформулировать следующее
самоочевидное соображение: - А что же будет со мной? Как же я сам продержусь
там, внизу?
- Давайте сначала окажемся там, внизу, капитан. - Из голоса улетучилась
часть симпатии, правда, небольшая. Даже герою позволительно проявить о себе
немного заботы, после того, как он позаботился о благополучном отходе своих
войск.
Разговор продолжался еще некоторое время, но, в принципе, все главное было
уже сказано. Я следовал указаниям, делал то, что мне было сказано, не более
и не менее. Примерно через час все, кто смотрит трехмерные программы в
Секторе, будут знать, что беспомощный госпитальный корабль находится на
поверхности Вэнгарда и жизнь десяти - или одиннадцати, если считать меня, -
человек висит на волоске. После этого я окончательно проникну сквозь
оборонительные линии своего подопечного, готовый приступить к фазе номер
два.
* * *
На высоте десяти тысяч миль появился звук: печальный вой одиноких молекул
воздуха, раздвигаемых тысячетонной тушей престарелого бродячего торговца,
входящего в атмосферу на слишком большой скорости, под неправильным углом и
без тормозных двигателей. Я принялся наигрывать мелодию на том, что осталось
от рулей высоты, разворачивая корабль хвостом вперед, приберегая остатки
топлива до момента, когда оно мне больше всего пригодится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23