Внешне
Чопей никак не походил на офицера милиции: долговязый, нескладный, с
костистым бледным лицом и близорукими глазами, он скорее сошел бы за
школьного учителя или ревизора-бухгалтера. Но Чопей был знатоком своего
дела: в необозримом книжном море ориентировался не хуже городских
библиофилов, а спекулянты книгами были объектами его служебных рвений.
Выслушав Мандзюка, Чопей призадумался и некоторое время, близоруко
щурясь, смотрел куда-то за окно.
- Толика я знал, - наконец сказал он. - Любители называли его
Переплетчиком, дельцы - Корешком.
- Дельцы - это спекулянты?
- Не только. Среди книжных дельцов встречаются мошенники, даже воры.
А чему удивляться? Наша страна по праву считается самой читающей в мире.
Вы можете назвать человека, у которого нет десятка-другого книг? А я знаю
людей, у каждого из которых по нескольку тысяч томов, и они не считают
свои библиотеки полными. Спрос на книги растет из года в год. Бумажная и
полиграфическая промышленность пока не могут за ним поспеть. А
неудовлетворенный спрос, как известно, рождает ажиотаж, взвинчивание цен,
спекуляцию и прочие аномалии. Но суть не в правовой оценке этих аномалий:
для дельца книга представляет интерес только как средство наживы, ее
познавательная, нравственная, эстетическая ценность ему, как говорится, до
лампочки... Покажите еще раз эту книгу.
Мандзюк передал ему "Канон". Чопей открыл книгу на титульном листе:
- ...Авиценна. Санкт-Петербург... Это не первое издание на русском
языке, есть более раннее. Но книга редкая. Сотни полторы-две может
потянуть. Если, конечно, на соответствующего любителя. Делец вам больше
четвертной не даст, такую книгу не просто сбыть, далеко не все любители
интересуются историей медицины. За переплет могут набросить
десятку-другую... Толика работа?
- Его.
- Способный был паренек, что и говорить... В общем ваши заботы
понятны. Постараюсь помочь. Надо кое с кем встретиться.
- Если можно, не затягивайте, - попросил Мандзюк.
- Я не волокитчик. Договоримся так, в пятнадцать часов ждите меня в
кафе "Мороженое" на Валовой. Вы любите мороженое?
- Не очень.
- Тогда заказывайте себе кофе, а мне - пломбир с орехами.
Мандзюк не ограничился разговором с Чопеем: снова побывал в областной
больнице, разговаривал с доктором Самсоновым, младшей кадровичкой,
медсестрой второго отделения и таким образом уточнил место нахождения
Доната Бокова, а также координаты его дачи. Затем посетил библиотеку
медицинского института, букинистический магазин, позвонил Инне Антоновне и
даже отважился просить аудиенции у профессора Пастушенко. К моменту второй
встречи с Чопеем у него уже был список полутора десятка редких книг, что
при жизни профессора Яворского составляли гордость его библиотеки. В их
числе были не только труды медиков - в списке значились и пятитомные
"Русские картинки", издания 1881 года. Непосвященному человеку это
название ничего не говорит и даже может вызвать недоверие к
букинистическим достоинствам пятитомника. Подумаешь, какие-то картинки! Но
эти самые "Картинки" официально оценены каталогомпрейскурантом 1977 года в
сногшибательную сумму - две тысячи пятьсот рублей. Не меньше стоят и
"Древности Российского государства", также занесенные Мандзюком в свой
список...
Чопей не заставил себя долго ждать, пришел точно в назначенное время.
Едва взглянув на список, он уважительно посмотрел на Алексея, сказал, что
"Русские картинки" примерно месяц назад приобрел скульптор и художник
Саенко по цене чуть ли не вдвое превышающей прейскурантную.
- Как понимаете, такая сделка не осталась без внимания местных
книголюбов. Саенко искал "Картинки" несколько лет, они нужны ему для
работы... Спекулятивная цена? Прейскурантная тоже не из милосердных. Но вы
попробуйте их купить!.. Саенко не говорит, у кого купил.
- А вы как думаете?
- Есть у меня на примете один делец, некий Рубашкин. Когда-то он по
вашей епархии проходил: был вором, имел две или три судимости. Помнить
этот период его жизни вы не должны, потому что вот уже лет десять, как он
переквалифицировался в дельца, занялся спекуляцией книгами, за что
заработал еще одну судимость. Делец он мелкотравчатый, собственного товара
у него на грош, в основном работает как посредник. Но последнее время за
ним стоит кто-то из крупных спекулянтов.
- Боков?
- С учетом и того, что вы рассказали, можно думать и о Бокове. Но
Боков, имейте в виду, крепкий орешек и ключи к нему надо без ошибки
подобрать.
Мандзюк напомнил о средневековых лечебниках, спросил, не появились ли
они на рынке.
- Инкунабулы на рынок не выносят. Это все равно, что продавать на
барахолке подлинные полотна Репина или Куинджи. Вы представляете себе эти
лечебники хотя бы внешне?
- Что-то наподобие Библии дореволюционного издания. Эдакие
тяжеловесные фолианты в толстых изъеденных тараканами переплетах.
Пожелтевшая ломкая бумага с истрепанными углами...
- Алексей Алексеевич, библиофил из вас не получится! В двенадцатом
веке в Европе бумага ценилась на вес золота. Эти лечебники напечатаны на
пергаменте с наборных форм, их переплетные крышки сработаны из серебряных
пластин, корешки из кожи, крытой муаром. Это абсолютно точное описание
интересующих вас книг. А теперь попробуйте угадать их цену.
- Что-то на уровне "Картинок"?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54