- спросила с тревогой мать Ясна.
- Нет, ничего, - сказал Свет. - Слабость...
- Это скоро пройдет. - Мать Ясна отвернулась. - Вы свободны!
Свет понял: от него не ждут никаких вопросов. И унес вопросы в коридор.
В коридоре стоял отец Ходыня, выжидательно смотрел на Света. Потом
он повернулся к вышедшей вслед за воспитанником матери Ясне, и Свету
показалось, что волшебники переглянулись.
Отец Ходыня сказал:
- Отправляйтесь к себе, воспитанник! И ни с кем не вступайте в разговоры!
* * *
В келье Света ждал Репня Бондарь. Он сидел на табуретке и без интереса
перелистывал учебник математической магии. Когда Свет вошел в келью,
ему показалось, что над головой Репни висит красное облачко. Но стоило
Репне оторваться от учебника, как облачка и след простыл. Да и было
ли оно вообще? Может быть, Свет попросту заболел: не зря же с ним
возилась мать Ясна...
- Ну как? - спросил Репня.
- Говорят, испытание состоялось.
- Что значит "говорят"? А вы сами разве не помните?
- Тот-то и оно, что не помню.
- Странно! - Репня покусал нижнюю губу. - Может, вы провалились?
- Может быть. - Свет уныло вздохнул. - А как у вас?
- Ну я-то все помню. - Репня издал короткий самодовольный смешок.
- Мать Ясна мыла меня в бане.
Света словно обухом по голове ударили. Точно, ведь и с ним было тоже
самое! Перед глазами проплыло обнаженное тело матери Ясны - сначала
молочно-белое, потом изрядно порозовевшее. И кажется, это меня сильно
взволновало, с удивлением подумал Свет. Странно, никогда не волновался,
моясь в бане... Наверное, мать Ясна наложила на меня какое-то заклятье...
Он вспомнил, как они терли друг друга мочальем и подивился: от чего
там можно было хлопнуться в обморок?.. Сколько раз я тер мочальем
Репню, и ввек не было никаких обмороков!..
Репня что-то рассказывал, увлеченно, с упоением, размахивая руками.
Свет помотал головой, и в сознание прорвались последние слова Репни:
- ...но тут у меня встал.
- Кто встал? - Свет непонимающе смотрел на Репню.
- Не кто, а что! - поправил Репня. - Корень, разумеется.
Похоже, он вспоминал мытье в бане с каким-то особым чувством, которого
не было у Света.
- Что значит - встал? - Свет ошарашенно хлопал ресницами.
- Встал - значит поднялся и отвердел. - Репня тоже казался удивленным.
- Не понимаете, что ли?
- Не понимаю...
- Глупышка! - Репня смотрел на Света с жалостью.
Жалость эта Свету не понравилась.
- Ну а дальше? - сказал он недовольно.
- А дальше - не скажу! - Репня ухмыльнулся. - Но думаю, что испытание
Додолой я прошел!
- Бондарь! Что вы здесь делаете? - В дверях стоял отец Ходыня. - Разве
не вам я сказал, чтобы вы сидели у себя?!
Репня медленно положил учебник на стол. Репня поднялся и с вызовом
посмотрел на отца Ходыню. Свету показалось, что он хотел сдерзить,
но, по-видимому, сумел сдержаться. А еще Свету показалось, что утром
Репня был совсем другим - вроде бы даже ростом пониже... Наверное,
он действительно прошел испытание, и сегодня впервые его назовут не
воспитанником, а отроком. И перед Репней откроются кладовые волшебных
знаний. Действующие, а не учебные заклятья. Настоящие колдовские жесты.
Ему начнут преподавать реальную алхимию, высшую математическую магию
и много других волшебных наук. И Репня станет мужем-волшебником. А
его, Света, с позором выставив из школы волшебников, переведут в школу
врачей.
- Идите, к себе, Бондарь! - Отец Ходыня не повысил голоса, и это уже
не удивило Света: отныне с Репней будут разговаривать, как с равным.
- И вы, Сморода, тоже ждите, покудова вас не позовут.
Репня подмигнул Свету и исчез за дверью. Отец Ходыня последовал за
ним. Вот только подмигивать Свету он не стал.
* * *
Позвали Света в три часа пополудни. Отец Ходыня не зашел к нему перед
обедом, и трапезу пришлось пропустить. Впрочем, голод Света уже не
волновал. Ему хотелось только одного: чтобы закончилось это тоскливое
ожидание. И когда открылась дверь, он был готов к любому позору.
В келью вошли двое - отец Борис и незнакомец в голубом одеянии мужа-волшебника.
Вздрогнув, Свет поднялся с лежанки. В полном молчании колдуны завязали
Свету глаза черной лентой и, взяв его с двух сторон под руки, вывели
из кельи. С каждым шагом душу Света охватывало все более сильное волнение.
Поворот следовал за поворотом, и Свет быстро потерял всякое представление
о том, в какой уголок школы его ведут. Но руки, крепко державшие его
за локти, казались руками друзей - он вдруг таинственным образом почувствовал
уверенность в этом, - и потому Свет начал успокаиваться. В конце концов
все можно пережить, даже позор, подумал он. И удивился: еще утром
такая мысль вряд ли пришла бы ему в голову, еще утром позор для него
был страшнее смерти.
Наконец колдуны остановились, отпустили его локти. Свет замер в ожидании
неведомо чего.
- Во имя Семаргла! - раздался вдруг пронзительный голос.
- Именем его! - отозвался слитный хор других голосов.
С головы Света сняли черную ленту, и он зажмурился - таким ярким показался
ему хлынувший в глаза свет.
- Во имя Семаргла!
- Именем его!
Когда глаза Света привыкли к нестерпимой иллюминации, оказалось, что
его привели в освещенный всего лишь десятком свечей зал торжеств.
Окна зала были задрапированы тяжелыми черными шторами. Свет стоял
в центре незамкнутого каре выстроившихся вокруг отцов и отроков-волшебников,
одетых в парадные балахоны. Десятки глаз смотрели на Света. А потом
откуда-то появился еще один незнакомец в одеянии мужа-волшебника и
воздел к небу руки.
- Мужи! Отроки! Братия! - возгласил он. - Мы собрались здесь в знаменательный
час!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103