Неожиданно она резко вздрогнула, как будто вспомнила
что-то страшное. Это был тот самый излюбленный момент
следователя, когда подозреваемого можно брать голыми руками.
Любой преступник не допроса боится, не заключения, не пыток и
даже не казни - больше своего преступления и наказания за него
он боится себя!
- Говори! - я ее схватил сзади за шею, как котенка, и
заглянул ей в упор в глаза.
То, что я увидел на блестящей пленке ее
непроницаемо-черных зрачков, меня сильно озадачило: вспышка
озарения, оранжевые искры, черная дуга... и все.
- Трамвай, - пролепетала она.
- Номер! - рявкнул я.
- Аннушка, - покорно ответила она.
- Номер, дура, говори!
- Это номер такой, - посмотрела она на меня с
сожалением. - Прости меня, что я такая недотепа. Мне стыдно,
что ты со мной так мучаешься...
Я отпустил ее. До меня, наконец, дошло (не такой уж я
идиот, как это принято считать среди местных гуманитариев): ей
вспомнился трамвай, который отрезал голову Берлиозу. Ну,
правильно: Мастер, "Мастер и Маргарита", Чистые пруды,
трамвай... Не так все и сложно.
- Мне кажется, что в прошлой жизни я была трамваем, -
сказала она. - Ты хочешь быть моим вагоновожатым?
- Кончай этот базар, - не вытерпел я ее глупостей, -
или я тебя застрелю при попытке к бегству!
- Ты такой добрый, - нежно прислонилась она щекой к
моему плечу. - Зачем ты хочешь казаться злым? Ты считаешь, что
добрые всегда несчастны?
С чего она взяла, что я добрый?! Я не знал, что ответить.
Это было слишком сложно. Даже для писателей. Не говоря уже о
работниках органов.
- Я - офицер, - наконец, сказал я ей. - Если бы не
такие, как я, вопрос о счастье для разных там "добреньких" не
стоял бы. Их просто бы не было. Их бы съели более зубастые. Их
бы просто физически уничтожили. Как класс. Как вид. Как
понятие. Ты знаешь, на чьи деньги существовал Булгаков в
последние годы жизни?
- На деньги жены?
- А жена откуда деньги брала? То-то! Ее средствами бывший
муж обеспечивал, офицер в большом звании, между прочим.
- Я люблю тебя, - прошептала она.
Я промолчал.
- Почему ты молчишь? Ты меня любишь? - спросила она. -
Скажи "да", и я тебе открою свой маленький секрет.
- Женщины - как следователи, - усмехнулся я. -
Главное, любой ценой вырвать признание и в протокол занести.
- Говори, подлец, хуже будет! - изобразила она суровый
тон, хватая меня за кудри.
- Да, - сказал я, с удивлением замечая, что самому не
противно слышать собственное вранье, как это несколько раз со
мной случалось в подобных ситуациях. Или я не вру?
- Умница! - чмокнула она меня в щеку. - А теперь я тебе
скажу: я вспомнила, что была вчера на Чистых прудах. Это пока
все.
- Уже след, - похвалил я. - А что ты хотела пять минут
назад сделать?
- Я хотела пописять! - рассмеялась она.
- Ну сходи. Параша в углу, - из деликатности я
отвернулся к стене.
- Нет, - мягко возразила она, - я должна выйти и пойти
искать туалет. Это важно.
- Замучался я с тобой. Ладно, одевайся.
Мы оделись, и я вывел ее из камеры. В конце коридора стоял
ухмыляющийся вертухай. Я многозначительно показал ему кулак за
спиной Анны: "Не дай бог, заложишь!" - и он нагнал на себя
непроницаемую личину держиморды. Анна шагала как во сне, с
полуприкрытыми глазами. Мы вышли через стальную дверь в другой
коридор, два раза свернули направо... Она резко остановилась
возле комнаты-склада конфискованного оружия и решительно
дернула ручку.
- Это не туалет, - сказал я.
- Я знаю, - спокойно ответила она. - Там было то же
самое: я попала не туда.
- И что ты нашла за дверью? - скептически скривился я в
подобии улыбки.
- Оружие, - сказала она так же спокойно. - Много
оружия. Разное...
Я был потрясен. Дело стало принимать серьезный оборот...
Очень серьезный!
- Подпольный склад?! Где? Пока не вспомнишь, где - не
выпущу! - вполне официально заявил я ей.
- Давай будем все делать по порядку. Открой дверь.
Я на всякий случай достал пистолет, отпер дверь и
пропустил ее вперед, наставив на спину дуло. Она зашла и в
задумчивости остановилась перед широким столом, заваленным
пистолетами, ножами, кастетами, автоматами и гранатами с
прикрепленными к ним бирками. При виде оружия ноздри у нее
слегка расширились, как у охотничьей собаки при виде дичи. Лицо
ее заметно заострилось и приняло целеустремленное выражение.
Секунду поколебавшись (для вида?), она взяла со стола ручную
фугасную гранату и легким изящным движением кисти опустила мне
в карман кителя.
- Ты что?! - слегка удивился я.
- Возьмем с собой на Чистые пруды.
Я только хмыкнул в ответ. Неужели, она думает, что я
повезу ее прямо сейчас на Чистые пруды?! Хотя, "вай нот", как
говорят американцы. Не так уж и плохо самолично раскрыть
крупное преступление. Засиделся я что-то на одной ступеньке
служебной лестницы...
Вслед за этим она прицепила мне на пояс шитый причудливыми
псевдо-индейскими узорами кожаный чехол с длинным широким
тесаком, типа "Рэмбо".
- Тебе идет, - мило улыбнулась она, будто рассматривала
на мне обновку в примерочной. - А веревки нет, случайно? У
меня была веревка...
- В кабинете в столе есть катушка с толстой леской.
- Тогда пошли. Мне все равно сумочку забрать надо. А тебе
- переодеться.
- Зачем? - спросил я. Мне было интересно, что она
ответит.
Она закатила в потолок глазки, типа "глупенький какой":
- Пойдем уже, горе ты мое!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25