- Пошевелил ими.
Я подергался, изобразив шевеление.
- Попросил меня ругаться матом.
- Ругайся матом, - дрожащим голосом сказал я как в
полусне.
- Я этого не люблю, - с традиционным спокойствием
ответила она, - Укусил в шею.
- Да как я укушу, у меня голова в полуметре?
- Укусил в шею.
Я укусил в шею.
- Ой, мне же больно! Закинул мои ноги себе на плечи.
Я закинул.
- Положил свои ноги рядом с моей головой.
"Я вроде носки менял когда-то", - подумал я и смело
переложил ноги.
- Спросил, хорошо ли мне.
- Тебе хорошо?
- Очень. Накрыл обеими руками мне обе груди.
Я накрыл.
- Сел по-турецки.
Это как?
- Сел по турецки.
Я сел. По-турецки сел. Кальян мне, кальян!
- Просунул мне колено между ног...
Я просунул ей колено между ног.
- Теперь второе...
Я просунул второе колено.
- Уперся в лобок...
Я уперся в лобок.
- Вошел в меня...
Я вошел в нее.
- Глубже... Нет, не так глубоко, не сразу...
Постепенно... Еще глубже... Еще... Еще на сантиметр... Теперь
обратно... Теперь вперед и до конца... Обратно... Вперед...
Быстрее... Еще быстрее... Еще... Еще... Е-ще... А-а... О-о...
а-а... Так, да! Давай! Давай!!! Сильнее! А-а-а!!!
Я напрягся... Мне еще не приходилось слышать столь
оживленного монолога: из всех моих женщин с первого раза
легкого стона было не выдавить, не то что такого нескромного
ора. Опьяненный сладостными звуками и теплой влажной плотью, я
резко двинулся в ее просторы и провалился в бездну...

6. Ой, витту!
Провалился я не в бездну наслаждений, а в самую
обыкновенную черную дыру.... Обыкновенную?! Может ли феномен
быть обыкновенным? Но все было очень обыденно и правдоподобно:
на том месте, где у нормальных женщин "витту"... Это мое
любимое финское матерное слово, меня ему научил Данька, ставший
мне после "дуэли" чуть ли не лучшим другом. Он хоть и лезгин,
но родился и вырос в Тааллииннее, и свободно ругался на многих
языках, включая финский. А мне оно понравилось, я частенько
загибал, даже на работе - "иди в витту", "накройся виттой",
чем-то до боли родным веяло... Может, я финн?! Я пригляделся: у
нее на самом интимном месте зияла бездонная черная дыра,
прикрытая сверху густым кучерявым пушком.
"Я сейчас проснусь, - подумал я, - что на работе не
привидится, из газет лишь "Правду" и "Спид-Инфо" выписываем.
Сейчас, надо ущипнуть себя, а лучше ее, может, у нее все
исправится. Нет, чушь... Но все же, за что мне ее ущипнуть?"
- Он меня ущипнул за сосок, - послышался абсолютно
спокойный голос "подруги по нарам". Или мне послышалось, что
спокойный? Только что она стонала... Это не женщина, это дьявол
в юбке... Нет, без юбки!
- За грудь? - задумчиво отозвался я, опять возвращаясь к
мысли о том, за что бы мне ущипнуть самого себя, чтобы
избавиться от наваждения.
- За сосок он меня ущипнул, - повторила она уже тверже и
громче. - Я так ничего не вспомню, ты все делаешь неправильно,
у тебя женщины до меня были, вообще?
- Не сомневайся, - не задумываясь, ответил я и стал
собираться с мыслями: похоже, это не сон, я голый в камере, с
бабой, тоже голой, там глазок, наверное, уже все конторские
пялятся в него, если "стукнет" кто, меня попрут за аморалку...
Лучше будет, если она заявит об изнасиловании, тогда наверху
замнут, чтоб мундир не пятнать. Хуже будет, если ее муженек -
демократ-правозащитник, захочет, чего доброго, сделать себе
имячко на случае растления органами своей добропорядочной жены,
образцовой домохозяйки... Стоп, стоп, стоп! - Матьматьмать!!!
- закричал я в голос, а про себя опять подумал: "Что у нее
между ног???" - Ой, витту...
- Что? - не поняла она.
И тут меня осенило: как же я могу видеть, что у нее между
ног, если лежу на ней, и не просто лежу... "Фу-у-у-х... -
облегченно вздохнул я. - Пригрезилось!" У меня так бывает
перед самым оргазмом: вдруг картинки какие-то чудные перед
глазами встают. Ничего до такой степени кошмарного, правда,
никогда до сей поры не было... Я расслабился и кончил.... Или
кончил и расслабился, не помню точно, но наваждение как рукой
сняло.
- Ты такой горячий, - сказала мне она, задыхаясь. -
Просто бешеный какой-то! Зверь, а не мужчина... Я думала, ты
меня на две половинки разорвешь!
Только тут я заметил, что с меня ручьями льется пот, а
кудри прилипли ко лбу, будто в меде.
- А говорила, что ничего не умею, - мне казалось, что я
говорю нежно, но камера отозвалась животным рыком.
- Это я тебя специально подзадоривала, - хитро
улыбнулась она.
- Но ты, по-моему, совершенно спокойно лежала, -
усомнился я в ее искренности.
- Я?! - округлила она глаза. - Да я за этот час кончила
энное число раз!!!
- За час?! - не поверил я.
- Ну да! А ты думал, пять минут прошло?! Дурачок ты...
- Теперь-то ты все вспомнила? - спросил я, вспоминая,
что все же нахожусь на службе.
- Пока нет, - виновато улыбнулась она. - Помню, стало
стыдно. И сейчас стыдно... Перед мужем стыдно. Ой, как стыдно!
У меня щеки горят, попробуй.
- Как кипящий чайник, - подтвердил я.
- Мне так стыдно, что не знаю, куда деваться. Хочется
что-то сделать.
- Что именно? - насторожился я.
- Сейчас скажу, подожди минутку, давай поговорим немного.
Тебя как зовут?
- Мастер, - ответил я. - Михал Степаныч - М.С. "Эм-эс"
- мастер спорта. Вот меня Мастером и прозвали. Мне нравится.
- Мастер, - повторила она с моей интонацией и почему-то
встревоженно. По ее лобику прошла морщинка раздумия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25