.. И тут дошло до
меня! Стою как вкопанный и только одно в голове крутится: "Как
же они так быстро сыграть успели?" А они, гадины, опомнились и
вид сделали, будто узнали меня: сидят на траве, лыбятся и
головами кивают - привет, мол, давно не виделись. И тут мне как
шепнул кто на ухо: "Беги, мудила!" Ну, вставил я ноги, но не
повезло: споткнулся о корень, растянулся, уткнулся носом в мох,
тут меня сосед и проткнул пикалом... Так вот я, Федя, и стал
невинно убиенным, враз все грехи кровью смыл.
- Откуда же ты знаешь, что это сосед тебя?.. Ты ведь вниз
лицом лежал, - усомнился Федор.
- А хочешь на рожу его посмотреть? - Шуряк оторвал взгляд
от дороги и придвинул свое лицо вплотную к лицу Федора, глаза в
глаза. - Только быстрее, а то поворот скоро. Федор заглянул в
темно-серый зрачок Шуряка и увидел в нем вытянутую вперед
смешную мордуленцию с острым подбородком и огромным свернутым
набок носом.
- Карлик Нос какой-то! - сказал Федор, отодвигаясь.
- Зрачок выпуклый, вот его и перекосоебило, - пояснил
Шуряк. - Я-то когда увидел в зеркало, чуть не офигел!
- А я где-то слышал про это, но не верил, что такое бывает,
- признался Федор.
- Так больше ни у кого и не бывает.
- Значит, ты один такой... феномен?
- Ага, как в анекдоте: "Доктор, я феномен - у меня яйца
звенят". - "Так вы, милейший, не феномен, а просто мудозвон!"
Вот я такой же феномен. А Павло говорит, скорей всего так
получилось, потому что соседа менты накололи на следствии:
сказали, что он в моих зрачках запечатлелся, когда кончал меня,
а он, видно, и вправду перевернул меня на спину и в лицо
посмотрел, живой или нет, вот и раскололся. Наебка - друг
чекиста! Если вышака ему дали, то, может, скоро встретимся...
Он мне, гнида, карточный долг еще не отдал!
- Рано или поздно, но встретитесь, - успокоил его Федор.
- Это точно, куда он денется!
- Слушай, - стукнуло Федору в голову, - посмотри, а у меня
ничего там не видно...
- Вроде белая дуга какая-то, - пожал плечами Шуряк, бегло
глянув. - Ни на что не похоже.
- Тогда ладно, - успокоился Федор. - А как ты сюда попал из
Рая?
- Сбежал.
- Что так? Не понравилось?
- А чего там хорошего?! Водки нет, мяса нет - животных
трогать нельзя, - бабы только за ручку подержать дают. Целый
день шатаешься по райским кущам и фрукты жрешь, а потом уснуть
не можешь - живот пучит. И таблички, таблички кругом: "не
курить", "не сорить", "запретные плоды не рвать", "из копытца
не пить"... Слушаешь псалмы и думаешь: "Кому бы рожу набить?"
Перемахнуться - и то не с кем: ты ему по одной щеке вмажешь, а
он тебе тут же другую подставляет... скучно! Тут - другое дело,
первая заповедь Ада: "Ни в чем себя не ограничивать". Хочешь
есть - ешь, хочешь пить - пей, хочешь женщину - только свистни!
Ни в чем себе не отказывай. В общем, полное удовлетворение
потребностей получается... Приехали, однако, - остановил машину
Шуряк.
Они вышли на широкую улицу, по обеим сторонам которой
сплошным бордюром тянулись до далекого пригорка, за которым
терялись из виду, аккуратные двухэтажные домики с островерхими
крышами. Шуряк надавил на кнопку звонка в двери одного из
домишек и не отпускал до тех пор, пока на пороге не появился
крупный мужчина лет сорока с пышными усами, в белой
майке-безрукавке и синих спортивных штанах с белыми лампасами в
три ряда.
- Здорово, падла недострелянная! - радостно заорал Шуряк,
обнимая хозяина.
- Здорово, блядь недорезанная, - захохотал хозяин, звонко
стуча тяжелой пятерней по спине гостя.
- Привел вот земляка к тебе, Федором зовут.
- А я - Павло, - стиснул Павло руку Федора. - Здорово,
зема! Давай, мужики, в избу проходите! Все трое зашли в холл
"избы": мебель из красного дерева, камин в полстены, по стенам
- пасторальная живопись в позолоченных багетах, ноги мягко
утопают по щиколотку в длинношерстном ковре цвета пробившейся
по весне травки.
- Павлуша куркуль у нас, - подмигнул Шуряк Федору, -
видишь, избушку свою заимел - купил в рассрочку на 150 лет.
- Будя! - нежно ударил его кулаком по почкам Павло. -
Пойдем лучше в сад, там прохладнее. Сюда, через веранду.
Садик оказался небольшой, но уютный: ровно подстриженные
навесом и клумба с разноцветными гвоздиками.
- Павлуша, что это за порнография?! - сделал Шуряк
удивленное лицо.
- Где, Сашок? - вроде бы не понял Павло.
- Ты что же, урка, гвоздики на продажу стал выращивать?
- Ну, ты залупи-и-л! Какая продажа?! - развел руками Павло,
выставив вперед живот.
- Ладно, не свисти своим ребятам, лучше водки неси, -
щелкнул его Шуряк по животу, как по арбузу.
- Так бы сразу и сказал, без предисловий не мог, что ли? Вы
тут пока яблок нарвите на закусь, - отправился Павло в дом.
- Мы люди не гордые, курятиной закусим, - усмехнулся Шуряк
ему вслед, прикуривая.
Через минуту Павло вернулся с 1,75-литровой бутылкой
"Смирновской" и тремя железными кружками.
- Хорошо хоть, не пластмассовые стаканчики, как в прошлый
раз, - прокомментировал Шуряк.
- Ну и стерва ты, Шуряк, - незлобно ответил Павло, разливая
по кружкам, - где ж я тебе граненые стаканы возьму, они ж тут
антиквариат!
- Погоди, Паша, не гони лошадей - у меня до тебя дело есть,
- притормозил его Шуряк.
- Раз дело, так давай, говори, - Павло закончил разливать,
поставил на стол бутылку и неторопливо завинтил крышку. - Я
тебя слушаю, - сложил он руки на груди, надув мышцы.
- Да уж не знаю, говорить ли, - скосился Шуряк на Павло,
глубоко затягиваясь сигаретой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65