"Или он врет, или я брежу", - подумал Федор, глядя на целые
уши корейца. Хотя... мочка правого уха была несколько светлее
мочки левого. "Регенерация! - вспомнил Федор. - Целые органы
снова отрастают! Значит, я не брежу... Вот здорово, никаких
инъязов кончать не нужно!" Федор несколько повеселел: теперь
его по крайней мере не волновала проблема преодоления языковых
барьеров в интернациональной среде.
Чем ближе они подъезжали к небоскребистому центру, тем
больше наполнялся автобус, тем чаще он останавливался, тем
благовиднее становился городской ланшафт: все больше зеленых
бульваров и двориков перед домами, все больше красочной рекламы
и набитых товарами витрин, все больше сверкающих новизной
автомобилей и длинных, как крокодилы, лакированных лимузинов.
Судя по всему, пора было выходить, тем более что из окна
автобуса не было видно небоскребов во всю их высоту.
Федор выпрыгнул из автобуса и задрал голову... Нет, он не
почувствовал себя жалким муравьем, но улица 20-метровой ширины
показалась ему узкой тропинкой, проходящей через сосновый бор.
Жаль только, что нельзя было охватить одним взглядом все эти
черно-зеркальные махины. На противоположной стороне улицы он
увидел в приземистом (12 этажей!) домике, прилепившемся
наподобие жучка-паразита к 100-этажному небоскребу, обитую
железом дубовую дверь под вывеской "Singles' Bar". "Гуляй,
рванина, пробуждение не за горами!" - сказал себе Федор,
переходя через улицу.
В полутемном узком и длинном баре, напоминавшем пенал, было
немноголюдно. При помощи кредитной карточки Федор взял за
стойкой джин с тоником (давно мечтал попробовать) и, отхлебывая
через загнутую соломину, торчащую из потного стакана, ледяную
жидкость вкуса еловых опилок ("Русская водка лучше!"), медленно
обвел взором зал в поисках подходящей женщины ("Развлекусь
чутка, кома все спишет"). Выбора не было: всего одна
молоденькая девушка, но зато "очень даже ничего": смуглое
правильное лицо, ржаные волосы (крашеные, но ладно...), минимум
косметики, обтягивающая груди тонкая майка (правильная девочка,
"голосистая", то бишь без лифчика), вытягивающиеся из белых
шорт загорелые ноги. "Судя по всему, это американка", - подумал
Федор, изучая девушку. - "Должно быть, это русский", - подумала
американка, заметив у стойки бара скованного парня, пялещегося
на нее исподлобья. Таким образом, мысленный контакт состоялся.
- Привет! - сказал Федор, подсаживаясь к девушке за столик.
- Хай! - ответила девушка.
- Меня зовут Федор.
- Меня - Сю. Ты откуда? - спросила девушка по-английски
(надо же, как все понятно!).
- Прямым рейсом из Москвы. А ты?
- Я родом из Нью-Рошеля, под Нью-Йорком, но последний год
жила на Манхэттене, мы там снимали с подругой "студио" - одну
большую комнату на двоих. Ты был в Нью-Йорке?
- Нет, не приходилось, - невозмутимо ответил Федор, а про
себя подумал: "Как будто это так просто - взял и поехал!", -
Хелл-Сити, наверное, чем-то напоминает Нью-Йорк, - сказал он
вслух, - небоскребы и все такое прочее...
- Этот Хелл-Сити - просто дерьмо! - с чувством воскликнула
Сю ("Сюзанна, что ли?"). - Совсем не с кем общаться - одни
старики!
"Намек понял", - улыбнулся Федор, а вслух сказал:
- Ты хорошо понимаешь по-русски.
- Так же хорошо, как по-китайски, - рассмеялась девушка.
Она явно догадалась, что он лукавит, но оценила комплимент. -
Здесь все говорят на своем родном языке и все друг друга
понимают, как в Вавилоне до столпотворения. Очень удобно!
- А как ты сюда попала?
- Познакомилась с парнем, который был сатанистом. Я об этом
только потом узнала. Однажды он пригласил меня на "черную
мессу" в их секту, и я пошла с ним - не хотела, чтобы он
подумал, что я боюсь. Сначала было даже интересно, но потом они
вошли в раж и принесли меня в жертву своему "лорду". Если бы
меня просто убили, я бы, может, попала в Рай, а так вот...
- Но ведь это несправедливо! - вскричал Федор.
Девушка хотела что-то ответить, но в этот момент к ним за
столик молча подсел крупный парень с непропорционально
маленькой головой. Головка у него была странная - обтянутая
нежно-розовой кожицей и со светлым пушком вместо волос. Кроме
того, на вид она была мягкой, и в верхней ее части наблюдалась
подкожная пульсация, типа "родничка" у младенцев.
- Тебе чего, парень? - спросил Федор, заглядывая в его
бирюзовые глазки.
В ответ парень неторопливо вынул из-под стола блестящий
пистолет с длинным дулом, таким длинным, что пистолет напоминал
игрушечный, и засунул это длинное дуло пистолета себе в рот.
- Ты что, охх... - только Федор собрался образумить его
крепким матом, как раздался оглушительный взрыв: голову парня
разнесло вдребезги.
Потрясенный Федор с трудом разлепил веки, залепленные
теплой липкой массой, и выбежал из бара. У него было лишь одно
желание, но очень сильное: смыть со своего лица тошнотворную
жижу. Различив, как в тумане, перед одним из ближайших
небоскребов небольшой прямоугольный резервуар фонтана с водой
по колено, Федор лег в него на спину и, захлебываясь, стал
судорожно соскребать ногтями с лица кровяную маску. Неожиданно
кто-то крепко схватил его за волосы и выволок из фонтана.
- Вступайте в Общество спасения на водах! - услышал он над
собой русский голос.
7. Свои люди и барабашки
Федор поднялся на ноги и увидел перед собой высокого
белобрысого парня с нахальной физиономией.
- Ты кто?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65