Я было надеялся на скошенный луг, потому что в старые времена бродячие летчики всегда садились на скошенных лугах, но этот поселок искрился какой-то волшебной затерянностью. РИО – гласила надпись черными буквами на серебристой водонапорной башне.
Рио был поросшим деревьями холмом, возвышающимся над низкими земляными пригорками, с укрытыми зеленью верхушками крыш и белоснежными шпилями церквей, которые, будто святые ракеты, парили в солнечном свете.
Главная улица (Мэйн-стрит) была длиной в два квартала и дальше терялась в деревьях, домах и огородах.
На спортивном поле у школы был в разгаре бейсбольный матч.
Элегантный моноплан Хансена уже кружил над посадочной полосой на последних галлонах топлива. Он, однако, поджидал нас, чтобы убедиться, что мы не передумаем и не улетим еще куда-нибудь, ибо стоило нам разделиться в этих неведомых краях, и больше мы бы уже не встретились.
Неожиданно для нас полоса была устроена на краю холма, и первая ее четверть лежала под таким крутым уклоном, что зимой здесь, должно быть, хорошо было кататься на лыжах.
Я сделал разворот и сел, наблюдая, как зелень травы медленно приближается, чтобы коснуться наших колес. Мы подрулили к пустующей бензоколонке и выключили мотор, в то время как Пол со свистом пронесся над нами на посадку. Его самолет исчез за гребнем холма, как только коснулся земли, но спустя минуту он появился снова, тихонько пыхтя мотором, и подкатил по склону к нам. Когда наконец оба мотора затихли, в воздухе не было ни звука.
– Я решил, что ты так и не надумаешь посетить это местечко, – сказал Пол, выбираясь из своего Ласкомба. – Что ты так долго раздумывал? Хорош бродяга-летчик, нечего сказать. Почему ты не отыскал какое-нибудь поле еще два часа назад?
Это был широкоплечий, сильный человек, профессиональный фотограф, озабоченный тем, что образ мира не так прекрасен, каким ему следует быть. Со своей аккуратно причесанной копной черных волос он походил на гангстера, изо всех сил старающегося встать на путь исправления.
– Если бы речь шла обо мне одном, проблем бы не было, – сказал я, берясь за сумки, которые Стью передавал мне из биплана. – Но найти место, куда твой самолет-сурок мог бы залететь из… да, сэр, вот это была проблема.
– Как по-твоему, – сказал Пол, пропуская мимо ушей подначку насчет его самолета, – не затеять ли нам прыжок сегодня, или уже поздно? Если мы хотим поесть, то надо бы нам найти каких-нибудь платных пассажиров.
– Не знаю. Как Стью решит. Как ты. Сегодня тебе командовать.
– Нет, не мне. Ты же знаешь, командир не я. Командир ты.
– Тогда ладно. Если уж я командир, тогда давай-ка сначала поднимемся в воздух да покажем кое-что из воздушной акробатики и посмотрим, что будет, прежде чем выталкивать беднягу Стью за борт.
– Значит, придется мне разгрузить мой самолет.
– Да, Пол, это значит, что тебе придется разгрузить твой самолет.
Как только он взялся за это дело, с шоссе на грунтовую дорогу, ведущую к бензоколонке аэропорта, скатился красный пикап. На его борту красными буквами было написано: ОБСЛУЖИВАНИЕ, ЭЛ СИНКЛЕР. И, судя по имени, нашитом на его кармашке, за рулем сидел сам Эл.
– Ничего себе у вас самолеты, – обратился к нам Эл, хлопая пустотелой стальной дверцей с пустотелым стальным звуком.
– Само собой, – сказал я. – Старички.
– Еще бы. Я думаю, вам нужно горючее?
– Немного погодя, пожалуй. Мы просто пролетали мимо, и по дороге мы устраиваем развлекательные полеты. Как по-вашему, неплохо было бы подхватить здесь парочку пассажиров? Посмотрели бы люди на свой город с воздуха. – Шансы пятьдесят на пятьдесят. Он мог и разрешить нам остаться, и вышвырнуть с поля вон.
– Конечно, это было бы здорово! Я рад, что вы тут появились. Собственно, аэропорт только выиграет от того, что люди смогут вылетать отсюда. Они уже почти забыли, что у нас в городке есть аэропорт. – Эл заглянул через обтянутый кожей ободок в старую кабину. – Вы говорите, развлекательные полеты. А Райо для вас достаточно большой город? Население 776 человек. – Он произнес это как Рай-о.
– 776 – это в самый раз, – сказал я. – Мы сейчас взлетим, покажем кое-что из воздушной акробатики, потом сядем, заправимся. Стью, выставь-ка объявления там, на дороге.
Ни слова не говоря, паренек кивнул, подхватил объявления (красными буквами по белому полотну: ПОЛЕТ $3 ПОЛЕТ) и молча, размашистым шагом пошел к шоссе, отрабатывая свое содержание.
Как нам было известно, для бродячего пилота единственным средством выжить было катание пассажиров. Многих пассажиров. А единственный способ заполучить пассажиров – это, прежде всего, привлечь их внимание.
Нам сразу надо было дать понять, что на летном поле начинают твориться странные, невероятные и удивительные вещи, нечто такое, чего не было уже лет сорок и что, возможно, уже никогда не повторится. Если бы нам удалось заронить искру приключения в сердца жителей городка, которых мы еще даже не видели, тогда мы позволили бы себе лишний бак горючего и, может, даже по гамбургеру.
Наши моторы снова ожили, пробудив оглушительное эхо в жестяных стенах ангара и пригнув траву двумя шумными механическими ураганами.
Шлемы застегнуты, очки опущены, ручки газа вперед на полную мощность, два стареньких самолета покатили, подпрыгнули и поднялись из зелени в глубокую прозрачную синеву, так же жадно охотясь за пассажирами, как волки за оленями.
Пока мы забирались повыше над окраиной городка, я присматривался к толпе на бейсбольном поле.
Еще пару лет назад все это было бы мне безразлично. Пару лет назад моя кабина сплошь из стекла и стали была напичкана электроникой, а мой истребитель с изменяющейся геометрией крыла, сжигая 500 галлонов топлива в час, мог обгонять звук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69