Мне стыдно за тебя!
Сколько Кейт себя помнила, она всегда старалась жить так, чтобы никогда не услышать от него подобных слов. И сейчас они жгли ее сильнее пощечин.
– Я… я не брала этих денег!
– Разумеется, ты не брала денег. Речь совсем не об этом.
– Я старалась работать как можно лучше! Я знаю, я вас подвела. Простите…
– Мы говорим не о нас, а о тебе, – оборвал он. – О тебе! Ты себя подвела!
– Это неважно. – Боже, ему за нее стыдно! Он в ней разочарован! – Я все силы отдавала работе. Старалась. Я… я думала, что меня скоро сделают партнером, и тогда вы…
– И, в первый раз получив по зубам, ты сразу же подняла лапки и сдалась? Даже не пыталась защищаться?
– Нет, – Кейт не в силах была посмотреть ему в глаза и уставилась на свои руки. – Дело в том, что у них имеются доказательства. Не понимаю, как это произошло, потому что – клянусь – я не брала денег!
– Какие доказательства, Кейт? – спокойно произнесла Сьюзен.
– У них копии налоговых деклараций с моей подписью. – Она начала задыхаться. – И эти копии не соответствуют оригиналам! Если бы я уперлась, они бы начали расследование. Могло бы дойти до суда. И тогда вы… Поползли бы разные слухи, ваша репутация тоже пострадала бы. А если все оставить, как есть, то скоро об этом забудут. Просто надо оставить все, как есть! Я хочу выждать, попробовать построить новую жизнь, занимаясь магазином…
Теперь не выдержала Сьюзен.
– Значит, ты беспокоилась за нашу репутацию? – ровным голосом поинтересовалась она.
– На вас это обязательно сказалось бы! Мы ведь одна семья, правда? Я знаю – я вам всем обязана и просто не могла отплатить вам такой черной неблагодарностью!
– Что за чушь ты несешь?! – вскричал Томас.
– Подожди-ка, Томми. – Сьюзен села, сложив руки на коленях. – Пусть Кейт закончит. Так чем ты нам обязана, Кейт?
– Всем! – Она переводила взгляд с одного на другого. – И я всегда это понимала. Для меня не было ничего хуже в жизни, чем знать, что вы мной недовольны. И вот это случилось! А я не могла предотвратить, не могла остановить… Вы столько мне дали, и я хотела отплатить вам тем же. Если бы я стала партнером…
– Тогда получилось бы, что мы не зря вкладывали в тебя деньги? – закончила Сьюзен и медленно поднялась. – Твои слова оскорбительны, жестоки и несправедливы.
– Тетя Сьюзен…
– Помолчи! Ты действительно считаешь, что мы ждем платы за свою любовь? Да как ты смеешь так думать?!
– Я имела в виду…
– Я знаю, что ты имела в виду! – Сьюзен прямо колотило от злости, она вцепилась в плечо мужа. – Ты думаешь, мы взяли тебя в свой дом, в свою жизнь, потому что пожелали проявить милосердие? Даже хуже – милосердие с ожиданием отдачи долга? Ну, еще бы! – усмехнулась Сьюзен. – Ведь семья Темплтонов известна своей благотворительностью! По-твоему, мы тебя кормили, одевали, давали тебе образование для того, чтобы все видели, какие мы великодушные? Мы тебя воспитывали, любили, тревожились за тебя, потому что знали – ты вырастешь, станешь удачливой деловой женщиной и с лихвой вернешь нам затраченное время и силы?
Томас молча протянул Кейт носовой платок, чтобы она вытерла струящиеся по щекам слезы, а Сьюзен, склонившись над столом, тихо, но очень холодно продолжала:
– Да, мы пожалели маленькую девочку, так трагически, жестоко и несправедливо потерявшую родителей. Сердца наши разрывались: девочка старалась храбриться, но глаза ее смотрели так потерянно… И вот что я тебе скажу, Кэтрин Льюис Пауэлл. В ту минуту, когда ты переступила порог нашего дома, – ты стала нашей. Нашей! Ты стала моим ребенком и все еще продолжаешь им оставаться. А мои дети должны мне только одно – любовь и уважение. И не смей, никогда больше не смей швырять мне мою любовь обратно!
Она повернулась и вышла из комнаты, спокойно затворив за собой дверь.
Томас шумно выдохнул. Его жена нечасто разражалась подобными тирадами, но они всегда были великолепны.
– Здорово она тебе врезала, Кети, девочка?
– О, дядя Томми! – У Кейт было ощущение, словно земля разверзлась у нее под ногами. – Что же мне теперь делать?!
– Для начала иди-ка сюда. – Когда Кейт уселась к нему на колени и уткнулась лицом в его грудь, он стал слегка покачиваться, словно убаюкивая дитя. – Никогда бы не подумал, что такая умная девочка может оказаться такой глупышкой.
– Я все порчу! За что бы я ни принялась, все получается дурно, и я не знаю, как это исправить. Господи, дядя Томми, что во мне не так?!
– Ну, недостатков у тебя хватает, но ничего такого, чего нельзя было бы исправить.
– Тетя Сьюзен на меня рассердилась по-настоящему! Она никогда так не сердилась…
– И это можно исправить. Знаешь, в чем твоя проблема, Кейт? Ты долго работала с цифрами и решила, что законы арифметики действуют и в жизни. Но это не так, детка. Если две половинки уравнения равны на бумаге, то к людям и их чувствам это не относится.
– Больше всего на свете я боялась вас расстроить. Разочаровать, напомнить… – Кейт запнулась и резко дернула головой. – Я всегда старалась во всем быть лучшей – ради вас. В школе, в спорте…
Во всем!
– А мы всегда восхищались бушевавшим в тебе духом соревнования. Но если это сделало тебя несчастной…
Слезы отняли у Кейт все силы, она просто безвольно положила голову ему на плечо. Несчастной ее сделала собственная трусость. Но теперь – хватит прятать голову в песок! Пора смело посмотреть в глаза прошлому, настоящему и будущему.
– Я все исправлю, дядя Томми.
– Вот и прекрасно. Только послушай моего совета: дай Сьюзен остыть. Ей требуется время, чтобы перекипеть.
– Хорошо, – Кейт сделала глубокий вдох и выпрямилась. – Тогда я начну с «Биттл и К°».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105