Мама была в большой гостиной: я это понял, услышав звуки ее любимой музыки. Я не пошел к ней, зная по опыту, что она не одобряет присутствие потных и дурно пахнущих мальчишек в своей нарядной гостиной. Это смешно, насколько мы трое, Уэйд, Дуайт и я, были послушными сыновьями и во всем подчинялись матерям, которые властно управляли нами. Мать Уэйда – постоянным нежным беспокойством, мать Дуайта – с помощью неиссякаемых запасов печенья и конфет и моя – благодаря твердой убежденности, что позволительно, а что нет. Прежде я всего этого не понимал, а сейчас, полагаю, это не имеет значения.В тот вечер главным делом было избежать материнского неодобрения, поэтому я сразу устремился к лестнице. Фэйф сидела у себя в комнате, наряжая в затейливое платье одну из своих многочисленных Барби.Я принял душ, так как считал, что ванны существуют только для девчонок и морщинистых старцев, переоделся в чистое, причесался, напряг бицепсы и посмотрелся в зеркало. А потом спустился вниз.На ужин у нас были цыплята. Жареные цыплята с картофельным пюре, подливой и свежим, только что собранным зеленым горошком. Фэйф его не любила и отказалась, что ей могли бы и простить, но она завелась, как часто с Фэйф случалось, надерзила маме и была с позором изгнана из-за стола. После ужина я вышел на двор, поискать место для крепости, надеясь, что папа позволит мне ее построить. До сих пор все мои попытки в этом направлении кончались провалом, но я думал, что если найду подходящее местечко, где крепость не будет мозолить глаза, то папа согласится. Именно во время этой рекогносцировки я наткнулся за камелиями на велосипед Хоуп. Я ничуть этому не удивился, догадавшись, что в эту ночь она собирается тайком ускользнуть из дома и где-нибудь встретиться с Тори, они страшно в то лето секретничали. Она и раньше устраивала такие вылазки, и я не осуждал ее за это. Мама относилась к дочерям гораздо строже, чем к сыну. Поэтому я ничего никому не сказал о велосипеде и сосредоточился на мысли о своей крепости.А ведь одно лишь мое слово, и ее планы могли быть нарушены. Она бы, конечно, метнула на меня сердитый взгляд из-под густых ресниц и отказалась бы со мной разговаривать день-другой, если бы смогла выдержать. Но она бы осталась жива.В сумерках я вернулся в дом и прочно засел перед телевизором с глубокой миской чипсов. Когда, объевшись, с набитым животом и слипающимися глазами я лег спать, моя сестра была уже мертва…
Больше Кейд не смог написать ни строчки. Он погасил настольную лампу и при лунном свете, падавшем в окна, спустился по винтовой лестнице из кабинета в башне вниз. Ему необходимо поспать, потому что после утренних работ его ожидает несколько деловых встреч. И еще, напомнил он себе, надо взять с собой несколько образчиков ткани, показать Тори и оговорить предложение. Если ему удастся сделать все намеченное, то завтра вечером он сможет с ней встретиться. Входя в комнату, он взвесил в руке конверт, затем зажег свет и положил конверт в кейс, который всегда брал с собой. Он уже расстегивал рубашку, когда слабый ветерок донес до него запах табачного дымка. Кейд посмотрел на двери, выходящие на террасу. Они были закрыты неплотно, и сквозь стекло мерцал огонек сигареты.– А я все думала, сойдешь ты когда-нибудь или нет, – и Фэйф обернулась к нему.– Почему ты не куришь под своим собственным окном?– Но у меня нет такой великолепной террасы, как у хозяина дома.Терраса тоже была сучком в ее глазу. Он давно согласился, что терраса больше пригодилась бы ей, ему все равно некогда было на ней сидеть. Однако не стоило воевать по этому поводу с матерью, которая настояла, чтобы после смерти отца терраса принадлежала ему, как хозяину поместья.Фэйф медленно затянулась.– Ты все еще на меня злишься? Я тебя не осуждаю. Я вела себя по-свински.– Если это извинение, прекрасно… А теперь уходи и дай мне лечь спать.– А я сплю с Уэйдом.– Господи Иисусе. – Кейд прижал кончики пальцев к векам. – Ты воображаешь, что мне следует об этом знать?– Я открыла один из твоих секретов, поэтому сообщаю тебе мой. Чтобы сравняться с тобой.– Я возьму это на заметку и дам объявление в газете. Уэйд! – И он опустился в шезлонг на террасе и сгорбился. – Черт побери.– Ну, ты не очень расстраивайся по этому поводу. Мы ладим с ним просто замечательно.– И так будет, пока ты не сжуешь его заживо и не выплюнешь кости.– Но это не входит в мои планы. – И Фэйф невесело рассмеялась. – Это происходит само собой. – Она бросила окурок через железные перила, нисколько не заботясь о том, что это не понравится матери. – Мне с ним хорошо. Что в этом дурного?– Да нет, ничего. Это дело твое.– Как у тебя с Тори.Она подошла и нагнулась к нему, так что их глаза оказались на одном уровне.– Извини, Кейд. Гадко говорить такое, и я хочу взять свои слова обратно.– Ты всегда так говоришь.– Однако в половине случаев я только говорю, но так не думаю. На этот раз я говорю искренно.Взгляд его был скорее усталый, чем сердитый, и Фэйф потрепала его по голове, как всегда, завидуя, что они такие густые и волнистые.– Ты не должен обращать внимание на маму. Это не ее дело, давать тебе советы, как себя вести. Даже если она права, что вполне возможно.Он вдохнул в себя аромат цветущего жасмина.– Она не права.– Ну, я меньше всего могу давать советы касательно романтических увлечений…– Вот именно. Фэйф выгнула бровь:– Ух ты, прямо нож в сердце, но, прежде чем я истеку кровью, я скажу, что нашей семье и без того досталось, незачем отягощать ее существование дополнительным бременем в лице Тори Боден.– Она часть того, что случилось тогда ночью.– О господи, Кейд, мы все были ненормальные задолго до смерти Хоуп.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111