- Это был бы лучший способ погубить дона Флоранса и никогда более его не видеть. Этим вы разрушите весь мой план. Я дам знать, когда настанет время действовать.
- Значит, вы непременно хотите ехать?
- Конечно! И прошу вас взять меня с собой в экипаж. Не надо раздражать Санта-Ану. Я уже сожалею, что позволила себе быть с ним резкой, но разве я могла спокойно слушать, как Руперто называют вором! Впрочем, нет худа без добра. Итак, скорее идите переодеваться, выберите лучший наряд, украсьте себя драгоценностями и будьте готовы ко времени прибытия парадной кареты. Карамба! - прибавила она, взглянув на свои часики. - Нам надо торопиться. Я тоже должна переодеться.
Она сделала шаг к двери и вдруг остановилась.
- Еще одно слово. Когда вы будете разговаривать с Карлосом Сантандером, не делайте такого несчастного вида. Поборите себя, прошу вас, хотя бы на то время, когда будете находиться в обществе Сантандера. Кажитесь веселой, непринужденной, улыбайтесь. А я буду так же вести себя с Санта-Аной. Однако когда Изабелла Альмонте вышла, на лицо ее опустилось облако печали. Она не менее Луизы нуждалась в поддержке, делая неимоверные усилия, чтобы казаться беззаботной.
22. УЗНИКИ ЗА РАБОТОЙ
Отряд арестантов следует по улице Патерос. Доминго, надзиратель, сопровождает их, держа в руке огромный кнут. С ним несколько сторожей и солдат. Узники прикованы друг к другу парами, цепи колодок немного опущены, чтобы дать им возможность передвигаться. При такой системе нет надобности в многочисленной страже.
Плиты сняли, открыв канаву, наполненную вонючей грязью. Около нее свалены всевозможные орудия для чистки и лопаты. Доминго приказывает арестантам приниматься за работу. Отказ или непослушание немыслимы, даже простое промедление наказывается ударом кнута или ружейного приклада. Кернею и Крису Року поневоле приходится следовать примеру остальных. Но никто не приступает к работе с таким отвращением, как техасец. Он потрясает в воздухе лопатой с таким угрожающим видом, точно хочет размозжить ею голову ближайшему солдату.
- Проклятие! - восклицает он. - Хоть ты, подлец, и не виноват, но я с наслаждением рассек бы твою башку! Ах, почему я не в Техасе! Не пощадил бы я тогда ни одного встречного мексиканца!
Солдат не понял ни одного слова, но вид Криса Рока был так страшен, что он невольно отступил, и выражение его испуганного лица было настолько глупо, что техасец не смог удержаться от смеха. Поначалу работа довольно сносная. Выгребая обильную грязь, не приходится спускаться в канаву. Однако вскоре на дне канавы обнаруживается густая масса, выгрести которую возможно, лишь спустившись в нее, что и приказано сделать подневольным работникам. Это варварство, достойное дикарей!
Некоторые спускаются осторожно, погружаясь по пояс в грязь. Другие так долго собираются с духом, что Доминго приходится пустить в дело кнут. Из каждой скованной пары в канаву обязан сойти один. Несмотря на отвращение, испытываемое Крисом Роком к карлику, он все же не желает, чтобы тот утонул или задохнулся в нечистотах, и потому решительно спускается сам. Он погружается в грязь до бедер. Края канавы доходят ему до шеи, тогда как у других голова едва видна над поверхностью мостовой.
Ни Керней, ни Ривас еще не спустились. Как бы ни показалось это странным, но они чувствовали друг к другу симпатию и теперь спорили, кому спуститься на дно. Каждый, желая избавить товарища от этой муки, брал ужасную повинность на себя. Их пререкания, однако, прервал тюремщик. Схватив Риваса за плечо, он почти столкнул его в канаву. Если бы здесь оказался Сантандер, он заставил бы, конечно, спуститься в грязь Кернея, но тюремщик, помня дерзости, сказанные Руперто полковнику, выбрал его.
Работа подвигается. Одни арестанты выбрасывают грязь из канавы на улицу, другие уминают ее лопатами, чтобы не растекалась, - отвратительный, унижающий человеческое достоинство труд!
23. ПРОЦЕССИЯ
Как ни мучительна была работа, некоторые арестанты, однако, не могли удержаться от шуток в адрес прохожих, брезгливо сторонившихся. Достаточно было бросить ком грязи, чтобы испортить кому-то одежду или обувь.
Стража оставалась безучастной, так как подобные шутки были по большей части обращены на простолюдинов, привыкших ко всякого рода обращению.
Впрочем, нашим героям было не до шуток, настолько униженными они себя чувствовали. Некоторые из арестантов не знали за собой никакой вины, а им приходилось видеть среди прохожих знакомых, выражавших им свою симпатию улыбкой или сочувственным взглядом. Однако в основном на чистильщиков никто не обращает внимания. Правда, на этот раз зрелище представляло определенный интерес, благодаря необычной паре: великан, прикованный к пигмею, точно Гулливер к лилипуту, не мог не привлекать внимания прохожих, выражавших громко свое удивление.
- Ay, dios! - восклицал один. - Giganto y enano! Великан и карлик! Как это странно!
Техасец не понимал причины смеха, который сильно раздражал его. Впрочем, и шутники не понимали слов, которые он посылал им в ответ, не оставаясь в долгу:
- Чтобы вас черт побрал, желтомордые пигмеи! Ах, кабы загнать миллион вам подобных в техасские прерии, я бы тогда показал вам!
Насмешливые взгляды выводили его из себя, и это также было одной из причин, заставивших его сойти в канаву: там, по крайней мере, он был укрыт от праздных взоров.
Солнце жгло немилосердно, но арестанты должны были работать до самого вечера. Надзиратель не давал им ни минуты отдыха. После полудня случилось обстоятельство, которое могло оказаться для арестантов благоприятным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42