Оно потрясло нас еще и потому, что появилось неожиданно и ночью.
Полость внутри дерева представляла четырехугольную камеру, имевшую приблизительно около двух метров в вышину и ширину. Своим происхождением она была обязана не дряхлости дерева, а человеческим рукам и топору.
В глубине этой странной комнаты была устроена скамья, а на ней находилось то, что так страшно напугало нас. Там сидели три человеческие фигуры. Спинами они опирались о заднюю стену комнаты, руки их свисали, а ноги были слегка вытянуты вперед. Ни один из них не пошевелился, они были мертвы, но видом своим не походили на мертвецов. Все трое были сухие, как мумии, а между тем на них не было никакого покрова. Они были похожи на скелеты, облеченные в черную кожу, покрытую бесчисленными морщинами. Черепа их были в густой шерсти, угасшие глаза, высохшие, как и все остальное тело, все еще оставались в орбитах, которые были непомерно велики. Сухие губы, как бы раскрытые конвульсивным движением, открывали белые, как слоновая кость, зубы. Резко выделяясь на темном высохшем лице, они придавали им ужасный, сверхъестественный вид, так сильно напугавший Бена.
XVIII
Вероятно, вы удивитесь, когда я скажу, что не разделял ужаса своего спутника; быть может, потому, что был моложе. Неожиданность была, правда, так велика, что в первую минуту я испугался, однако тотчас же успокоился. С первого взгляда, разумеется, вид трех скелетов с белыми зубами, неподвижными глазами, черной кожей, освещенных мерцающим светом дымящихся факелов и открытых неожиданно среди дикой страны, где мы на каждом шагу подвергались опасности со стороны животных и людей, не мог не подействовать ошеломляюще на меня и на моего друга Бена.
Но это было делом одного мгновения, спустя минуту я уже ничего больше не испытывал, кроме жадного любопытства, и рассматривал их с таким же спокойствием, с каким рассматривал бы галерею антиквара. Хладнокровие мое удивляет вас, а между тем в этом нет ничего особенного: той же книге чудес обязан я разгадкой этого таинственного происшествия, и только она давала мне такое преимущество над Беном Брасом, невежество которого было главной причиной его ужаса. Я читал в этой книге, что некоторые племена негров устраивают внутри баобаба углубления, куда помещают своих покойников, но не честных людей, умерших естественной смертью, а преступников, в наказание за совершенные ими преступления, которые после исполнения над ними позорной казни не имеют права на обычное погребение.
Вместо того, чтобы бросать гиенам, шакалам и хищным птицам тела казненных преступников, негры кладут их в выдолбленные ими пустоты баобаба. В таком погребении они, по-моему, ничего не проигрывали. Трупы не разлагаются там, как обычно; оттого ли, что дерево обладает какими-нибудь особыми качествами, оттого ли, что внешний воздух не может проникнуть в эти склепы, только тела, помещенные туда, высыхают, как мумии, и сохраняются целыми веками. Трудно понять с первого взгляда, почему негры придумывают себе столько работы ради каких-то преступников, которых лучше было бы бросить на съедение зверям. Это становится еще непонятнее, когда вспомнишь несовершенство их орудий, с помощью которых им приходится выдалбливать ствол большого дерева. А между тем удивляться этому нечего, потому что древесина баобаба так нежна, что выдолбить в нем камеру так же легко, как выдолбить углубление внутри репы или в куске мягкой глины. Негры очень часто выдалбливают внутренность баобаба и устраивают там себе жилье.
Все это я сразу припомнил, и это дало мне громадное преимущество над моим спутником, который ничего не читал по этому поводу. Бен удивлялся спокойствию, с которым я рассматривал зрелище, заставившее его дрожать с головы до ног. Я поспешил объяснить ему, почему я такой храбрый, после чего и он успокоился. Он принес еще несколько зажженных хворостин и поправил факел. Без всякого страха на этот раз вошли мы в пещеру. Мы настолько успокоились, что трогали руками скелеты трех негров, превосходно сохранившихся - их тела высохли от времени, но не были источены червями и муравьями; весьма возможно, что запах, свойственный исключительно баобабу, отпугивал насекомых; что касается гиен и шакалов, то двери, плотно закрывающей отверстие, было достаточно, чтобы предохранить тела покойников от их нападения; весьма возможно также, что вследствие отсутствия гниения эти любители падали не могли узнать о мертвецах. Высохшая кора не так уж плотно закрывала в настоящее время отверстие камеры, а потому легко поддалась под ударом ноги моряка.
Некоторое время мы находились в этом погребальном помещении, где все до малейших подробностей возбуждало наше любопытство. Никто не проникал сюда с давних времен, с того, быть может, дня, когда туда были заключены преступники. Определить с точностью время, когда это произошло, было невозможно. Достоверно было только, судя по состоянию, в котором находились трупы, что с тех пор прошло много лет. Весьма возможно, что в то время здесь жило многочисленное население, уничтоженное потом более могущественным врагом или же проданное в рабство и увезенное в американские колонии.
Пока я размышлял таким образом, мысли совсем иного рода занимали моего друга Бена. Я подозреваю, что он мечтал о каком-нибудь сокровище, скрытом вместе с трупами в этом склепе, потому что он тщательно осматривал все трещины, все шероховатости камеры, как бы надеясь найти там мешки с золотым песком или драгоценные камни, которые так часто встречаются у дикарей.
Если такова была его надежда, то велико должно было быть его разочарование!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54