- А вы что сделали?
- Я вызвал доктора Хенли и спросил его, верно ли мне передали
историю. Я знал, что она верна, так как разговаривал с каждым из шести
присутствующих тогда на операции. Тогда он стал ругать меня последними
словами.
- Каким образом?
- Просто ругательными.
- Что он сказал?
- Он назвал меня жирным боровом и болваном.
- Он перешел все границы, доктор Берман.
- Да, - согласился он. - Доктор Хенли тогда еще сказал мне, что
доктор Морисон вертится около доктора Лион, это точное выражение, которое
он употребил: "вертится вокруг" и, что он хотел публично выразить ему свое
мнение.
- А он вам не сказал, что он считает неприличным забрызгать блузу
врача бистурием полным крови.
- Он насмехался над этим.
- А потом?
- Некоторый шум дошел до меня относительно его операций.
- Просто шумок?
- Некоторые определенные жалобы.
- Определенные в каком смысле?
- Заявляющие, что сделанная операция не была необходимой.
- Что же вы сделали?
- Ну что ж мне было делать. Среди больных всегда имеется некоторое
количество параноиков и истеричек. В таком случае, а речь шла о больном
ребенке, и другие жалобы касались в основном детей. Они были сделаны
родителями. У нас имеется обычай не обращать внимания на подобного рода
жалобы.
- Тогда, почему же вы приняли во внимание эту жалобу?
- Нам нанес визит врач, лечащий всю их семью. Например... - В этот
момент он глубоко вздохнул, как бы решившись все выложить мне. - Например,
домашние врачи ставят диагноз ребенка: небольшое инфекционное заболевание.
Неделя госпитализации и порция инъекций пенициллина. Классические лечения.
Потом врач узнает, что ребенок подвергся прививке, которая стоила три
тысячи долларов.
- И как же Хенли вышел из этого положения?
- Попробуйте сами произвести подобный опыт в своем собственном
ведомстве, мистер Санчес. Домашний врач, просто лечащий врач... как его
мнение может повлиять на решение и авторитет лучшего педиатра нашего края,
подкрепленное еще членом Коллегии американских хирургов?
- Да, я понимаю.
- Но уж слишком много жалоб. Слишком.
- Что вы сделали?
- Я предупредил доктора Хенли и доктора Лион.
- И потом?
- Они задавили меня своим презрением и им почти удалось убедить меня.
Если бы было лишь два или три случая. Я бы бросил это дело, но их было
слишком много. И я заметил, что когда доктор Хенли уезжал в отпуск и
поступали больные, присланные доктором Лион, и им делали операции другие
врачи, никаких жалоб не поступало. Как только он возвращался, начинали
поступать жалобы. А больных ему постоянно посылала доктор Лион.
- Они разделяли прибыль?
- Нет, еще хуже. Намного хуже. Я говорил нашему адвокату, очень
порядочному и знающему наши проблемы, профессиональные проблемы, -
произнес он запинаясь и качая головой. - Он мне сказал, что если жалобы
поданы родителями и предъявлены определенные требования госпиталь в этом
деле проиграет. Я уладил с тремя такими жалобами к взаимному
удовлетворению, но осталось еще не мало их уладить.
- А сердечный приступ доктора Фалконе?
- Нас всех это очень поразило и опечалило. Никто не знал, что у него
больное сердце. Но многие врачи избегают показываться врачам. Потом он
женился на женщине полной жизни...
У него промелькнуло удивленное выражение.
- Откуда вы знаете, что у него был сердечный приступ?
- Ведь доктор Лион видела, как он умирал. Она пыталась делать ему
массаж сердца и впускала ему адреналин, но без результата.
- А есть тому доказательства?
- Ее показания.
- Вы разрешите мне бросить на них взгляд? - Он встал.
- Ну разумеется.
Мы прошли в кабинет доктора Лион, находящийся на третьем этаже.
Он был темный и неуютный. Он заставлял думать о старой деве, с
шиньоном на затылке. На стене висело несколько репродукций, а также
несколько дипломов.
Он открыл один из ящиков стола, немного в нем поискал, потом вынул
карточку, которую протянул мне. Для меня было все равно все совершенно
непонятно. Я попросил его перевести мне ее содержание.
- Сильное напряжение и сильная слабость. Задыхание. Все признаки
сердечной недостаточности.
- Когда она вышла за него замуж?
- Около Рождества, насколько я помню. На собрании он сказал, что Анн,
это его рождественский подарок.
- А каким числом помечен этот медицинский осмотр?
- 28-го декабря.
Я посмотрел на карточку.
- А это - 27 февраля - к чему относится?
Он в свою очередь посмотрел на карту.
- Другой медицинский осмотр. Состояние еще ухудшилось. Прописано было
лечение.
- Что вы об этом думаете?
Он сгримасничал улыбку.
- Доктору Фалконе было сорок семь лет. Доктор Лион очень
темпераментная женщина. Может быть, у них были слишком бурные ночи. Это
может плохо отразиться на том, кто не привык к такому образу жизни.
- А может быть она выдумала эту болезнь сердца.
- Но почему же... - Он неожиданно замолчал. Да. Да. Я никогда об этом
не думал.
- Он умер от закупорки сосудов: тут есть записанные показания о всей
истории его болезни сердца. А что доктор Фалконе когда-нибудь видел эти
записи?
- Сомневаюсь в этом. У него не было никаких оснований открывать этот
ящик.
- Сомневаюсь в этом.
Он обхватил обеими руками голову. Это продолжалось несколько секунд и
мне даже стало его немного жаль. Он считал, что у него много неразрешенных
вопросов со служащими, сторожами и с водителями санитарных машин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53