Вечером меня, однако, выпустили и настойчиво посоветова
ли покинуть Швейцарию.
Я решил идти через Австрию. Границу там я немного знал, и она, конечно, охра
нялась не так, как немецкая. И почему вообще они должны были охранять зорк
о? Неужели кто-нибудь еще хотел туда? Правда, многие, наверно, желали выбра
ться оттуда.
Я поехал в Оберрит, чтобы попробовать перейти где-нибудь там. Лучше всего
, конечно, было бы сделать это в дождь, но дни стояли ясные.
Прошло два дня. На третью ночь я решился. Я не мог медлить, опасаясь привле
чь внимание.
Ночь был звездная и тихая. Мне казалось, я слышу слабый шелест растущей тр
авы. Вы знаете, как в минуту опасности меняется зрение, оно становится дру
гим, не таким собранным и острым, но более широким. Будто видишь не только
глазами, но и кожей, особенно ночью. Видишь даже шорохи. Все тело становитс
я чутким, оно слышит. И когда замираешь с приоткрытым ртом, кажется, что и р
от тоже слушает и всматривается в темноту.
Я никогда не забуду эту ночь. Нервы были напряжены до предела, но страха не
было. Мне казалось, будто я иду по высокому мосту от одного конца жизни к д
ругому. Я знал, что мост этот позади меня тает, превращаясь в серебристый д
ым, и что вернуться назад невозможно. Я уходил от разума и шел к чувству, от
безопасности к авантюре, из реальности в мечту. Я был один. Но на этот раз о
диночество не было мучительным. Оно было окружено великой тайной.
Я подошел к Рейну, который в этих местах еще молод и не очень широк. Я разде
лся и связал свои вещи в узел, чтоб держать их над головой. Странное чувств
о охватило меня, когда я вошел в воду. Она была черная, холодная, чужая, будт
о я погрузился в волны Леты, чтобы испить забвения. И то, что я был раздет, то
же казалось символом, словно я заранее все оставлял позади.
Я вышел на другой берег, вытерся, оделся и пошел дальше. Проходя мимо какой
-то деревни, я услышал лай собаки. Я не знал точно, где здесь проходит грани
ца, и поэтому шел, хоронясь, по краю дороги. Она вела через рощу. Никто не поп
адался мне навстречу. Я шел всю ночь. Выпала обильная роса. На опушке леса
я вдруг увидел косулю. Она стояла неподвижно.
Я все шел и шел и наконец услышал стук колес крестьянских телег. Я отошел о
т дороги и спрятался. Мне не хотелось возбуждать подозрения тем, что я так
рано оказался на дороге вблизи границы. Потом я увидел, как мимо на велоси
педах проехали два таможенника. Я узнал австрийскую форму. Я был в Австри
и. В то время Австрия уже год находилась в составе Германии.
Женщина в вечернем платье и ее спутник покинули террасу. У нее были загор
елые плечи, она была выше своего кавалера. Еще пара туристов медленно сош
ла вниз по лестнице. Все они шли походкой людей, за которыми никто никогда
не охотился. Они ни разу не обернулись.
Ц У меня были с собой бутерброды, Ц продолжал Шварц. Ц Я нашел ручей, по
ел и напился. В полдень двинулся дальше к местечку Фельдкирх. Я знал, что л
етом туда приезжают отдыхающие, и думал затеряться среди них. Там остана
вливались поезда. Я довольно быстро добрался до Фельдкирха. Мне повезло
Ц с первым же поездом я уехал от границы, стремясь поскорее выбраться из
опасной зоны.
Войдя в купе, я увидел двух штурмовиков. Только тут я понял, что моя тренир
овка в поведении с полицией других стран Европы не прошла даром, иначе я, п
ожалуй, спрыгнул бы с поезда. Я вошел и сел в углу рядом с человеком в куртк
е из непромокаемой ткани. В руках он держал ружье.
Впервые, после пяти лет, я столкнулся с тем, что вызывало у меня отвращение
. В прошедшие недели я часто старался представить себе, как это произойде
т. Но на деле все шло иначе. Теперь уже реагировала не голова, а тело. Мне пок
азалось, будто желудок у меня окаменел, а язык превратился в рашпиль.
Охотник и оба штурмовика вели разговор о какой-то вдовушке Пфунднер. Вид
но, это была веселая особа, потому что все трое перечисляли ее любовников
и хохотали. Потом они достали ветчину и принялись есть.
Ц А вы, сосед, куда едете? Ц спросил меня охотник.
Ц Обратно в Брегенц, Ц ответил я.
Ц Вы, видно, не здешний?
Ц Да, я приехал в отпуск.
Ц А откуда вы будете?
Я секунду помедлил. Если сказать, что я из Вены Ц то, что указано у меня в па
спорте, Ц могут, пожалуй, заметить, что у меня совсем не венский выговор.

Ц Из Ганновера, Ц сказал я. Ц Живу там уже больше тридцати лет.
Ц Из Ганновера? Однако далеко забрались!
Ц Не близко. Но ведь во время отпуска не хочется сидеть дома.
Охотник засмеялся.
Ц Точно. И вы как раз застали здесь хорошую погоду!
Я почувствовал, что обливаюсь потом. Рубашка липла к телу.
Ц Да, Ц сказал я. Ц Жара, как в середине лета.
Трое опять принялись перемывать косточки мадам Пфунднер. Через несколь
ко остановок они вышли.
Поезд теперь шел по красивейшим местам Европы, но я почти ничего не видел.
Меня вдруг охватили раскаяние и страх. Я был в отчаянии. Я просто не понима
л, как я мог отважиться перейти границу. Не шевелясь, сидел я в углу и смотр
ел в окно. Я сам захлопнул за собой ловушку. Несколько раз я порывался сойт
и, вернуться назад, чтобы в следующую же ночь попытаться перейти границу
и снова оказаться в Швейцарии.
Левую руку я держал в кармане, сжимая паспорт мертвого Шварца, словно он м
ог придать мне сил. Я говорил себе, что теперь уже все равно, сколько време
ни я провел вблизи границы, и что самое лучшее Ц оказаться как можно даль
ше внутри страны. Я решил всю ночь провести в вагоне. В поездах меньше инте
ресуются документами, чем в гостинице.
В панике человеку кажется, что на него направлены все прожекторы и весь м
ир только тем и живет, чтобы найти его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12