Дьявольская икота Горелых Земель приносила с собой странные болезни, в сезон ветров на клановых нападало поголовное целомудрие – не приведи Господь зачать ребенка в такие дни. Но все же клан цеплялся за свою землю с упрямством, достойным лучшего применения, хотя мог бы потребовать передела в любую минуту. Урожайна земля была на диво, вот в чем дело. Сам Кен признавал, что «зерно здесь не меньше моего глаза, а плоды – с Толлерову задницу». Жить, ежегодно перенося дьяволову икоту, клановых заставляла обыкновенная жадность.
– А чего ждать? – недоумевала Джой.
– Еще недоставало, чтоб дьявол нам в лицо икал, – хмуро пояснил Кен. – Ехать нам как раз против ветра.
– Тогда надо ждать обратного ветра, а это пара месяцев, а не деньков, – возразила Джой.
– Нет, жизнь моя, обратный ветер мне ни к чему. Не желаю я этого поганца на закорках тащить, – загадочно ответил Кен.
– Ветер – тащить? – естественно, не поняла Джой.
– Толлера тащить. Не собираюсь. Он у меня своими ногами потопает, – еще более загадочно ответил Кен.
Джой сочла за благо не расспрашивать. Даже если Толлера от попутного ветра паралич хватит, это дело Кена. Ему виднее. Ее устраивало уже и то, что ждать недолго. Как Хранитель, она лучше многих знала, чем опасна дьяволова икота, и с беспокойством считала не то что часы – минуты до отъезда.
А потому-трудно сказать, кто с большим восторгом встретил первый безветренный денек, когда Кен отдал приказ к выступлению, – Джой или Толлер. Правда, Джой вовсе не радовал избранный маршрут, но чем скорей они доедут до Горелых, тем скорей уберутся от них подальше.
К ее удивлению, поехали они не совсем к Горелым, а стороной. Все верно, к полудню подумала Джой, в жизни бы Толлер к Горелым не поехал. Понял бы, что затевается что-то несусветное, поостерегся бы. Что там Кен измыслил? И как он собирается Толлера завести к Горелым, да еще чтоб шел своими ногами? Обычного человека – куда ни шло, но Толлер ниндзя, профессионал. Даже малоумный профессионал относится к категории «дурак-дурак, но хитрый», а Толлер не дурак. Если он и впрямь автор идеи, доведшей до гибели друга Кена, он умный жестокий негодяй. Флейтист, одним словом. Конечно, люди теряют голову, получая предмет своих неуемных желаний, да вот не похоже, чтоб Толлер прыгал от радости. Настороженный, внимательный. Хоть и верит клятве, а подвоха опасается. Недаром, естественно. И явно не оставляет надежды заполучить Джой. Для шантажа и вообще. За день дороги Джой вся извелась. Так что к вечеру она уже почти ничего не соображала.
Вечером тонкие струйки тумана завились вкруг конских копыт, потом туман стал сплошным, поднялся до стремян, сгустился.
– Отдохнем, – предложил Толлер, – ни черта все равно не видать.
– Отдохнем, – согласился Кен, по его голосу Джой отчего-то поняла, что он ждал этих слов. Именно ждал, и именно от Толлера. Исходить они должны были не от Кена и не от Джой.
Расседлали коней, разожгли костерок, расселись возле него в расслабленных позах. Но напряжение не исчезло, скорее наоборот. Что будет, гадала Джой. Что-то точно начнется, только что, когда и как?
Увлеченная этими рассуждениями, Джой пропустила мгновение, когда скрытая напряженность взорвалась открытой враждебностью. Толлер привскочил и ухмыльнулся, блестя глазами, зубами и ножом. Лицо Кена было спокойным, но дышал он быстро и тяжело.
– Иди, детеныш, погуляй, – небрежно бросил он. – Иди. Мы тут с Толлером без тебя потолкуем. Иди же.
Джой мгновенно нырнула в туман, отошла немного и остановилась. Туман был до того густым, что костер выглядел тусклым комком, еле-еле тлеющим во мраке. Голоса звучали тоже приглушенно, точно клопы в кармане разговаривают, туман съедал слова, и доносились сквозь него лишь отдельные возгласы.
– Ты ее… нарочно… чтобы я не… бе глотку пере…
– А как же… нечего… тут, ищи Толлер, может, на…
Джой перестала вслушиваться. И так все предельно ясно. Хороша ясность в тумане. Толлер в тумане будет гоняться за Джой и Кеном, а Кен – вести его. Ослепленный туманом и яростью Толлер вряд ли сообразит, куда его ведут, либо сочтет направление случайным. Да, все ясно. Кроме одного. Как уберечься в тумане от ножа Толлера и рук Кена? Ведь Кен может и не разобрать, на кого наткнулся. А на месте стоять нельзя, Толлер запомнит, в какую сторону она ушла, и пойдет именно сюда, понадеявшись, что она не осмелится отойти слишком далеко от костра. От Толлера можно спастись только постоянным движением, и двигаться мы будем, но как спастись от единственного своего? Джой ступала тихо – предосторожность в тумане почти излишняя – и на ходу лихорадочно перебирала всю ниндзевскую премудрость. Иногда Кен ей излагал, когда на него нападал философский стих. Усилием воли Джой заставила себя успокоиться и вспомнить последовательно, ведь если все смешается в кашу, она непременно упустит что-нибудь. Что же. Господи, что он говорил? Ниндзя – хозяин всех шести чувств. На шестое полагаться не будем, а вот остальные пять… Зрение? Не в тумане. Слух? Не орать же мне? Кен услышит, но и Толлер тоже. Отпадает. Осязание? Ну, когда столкнемся нос к носу, поздно будет. Отпадает. Вкус? Лизать меня, что ли? На расстоянии? Ха. Запах? Хорошо же от меня сейчас пахнет, подумалось непроизвольно. Гарью от костра и потной лошадью. Все мы трое так пахнем. Все трое… Стоп!
Джой остановилась. Ну конечно! Она всегда собирала по дороге самые разные травы: пригодится. Невелик груз, карман не тянет. Сушеная трава пахнет сильнее. Тем более в тумане. Кен о ее гербарии знает, а Толлеру откуда и знать? Правда, большая часть запаса осталась в седельной сумке, но, похоже, и в кармане кой-что завалялось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27