Вот и перестали возводить каменные громады, способные противостоять вражеским ордам: что в них толку, если враг догадался прихватить в набег парочку-другую магов? Я уж думал, подобных замков и вовсе не осталось на земле – ан нет, вот он, стоит. Памятник собственному величию, миновавшему невозвратно. Гробница устаревшей стратегии, почившей столетия тому назад.
Что верно, то верно. Гробница – это самое то слово. Я слегка скосил взгляд на Майона… ну так и есть. Мы еще и не въехали в огромную тень замка – но тень эта уже плескалась в глазах Тхиа. Куда только сгинули годы, прожитые им в школе! Эй, Тхиа, братишка – да что это с тобой? Эта штука ничего не может тебе сделать, слышишь? Она ведь мертвая… напрочь мертвая. Она еще до твоего рождения была мертвой! Это дохлая куча дохлых камней. Она умерла почти пятьсот лет тому назад. Это просто-напросто гробница…
Гробница. Усыпальница. Склеп. Могила.
И мальчик Тхиа возвращается в могилу, где он был рожден и первые пятнадцать лет своей жизни был похоронен заживо.
Если бы я мог, если бы я был волшебником, я бы снес эту мерзость с лица земли, не обинуясь ничем. У Тхиа даже скулы заострились, как у покойника, и кожа на них натянулась и побледнела.
Ну ладно же!
– Эй, Тхиа, – окликнул я его самым беспечным тоном, на который только был способен, – если вдруг опять почувствуешь себя не совсем живым, только скажи. Я тебе такого тумака отвешу – любого покойника враз подымет.
Тхиа обернулся ко мне, полуоткрыв рот и округлив глаза, посмотрел на меня в упор – и расхохотался. Ветер плеснул прядь его волос ему в лицо, и смех прервался коротким кашлем.
– Ох, Кинтар… – вымолвил Тхиа, отдышавшись. – А почему, как ты полагаешь, я тебя с собой и взял? Твой тумак точно любого покойника подымет. Такой тяжелой руки, как у тебя, я сроду не видывал.
Тень ушла из его взгляда. Теперь глаза его блестели прежним ехидством. Так и надо. Держись, Тхиа. Армии этот замок, бесспорно, не взять – а вдвоем мы его с тобой точно одолеем.
– Ты с самого начала на что-то такое и рассчитывал? – поддел его я.
– Нет, – тряхнул головой Тхиа. – Как ни странно, нет. Мне это только что пришло в голову.
* * *
Уж не знаю, обещание ли тумака или что другое помогло, но только могильным холодом от Тхиа больше не тянуло. Он был великолепно, дерзко, вызывающе живым. Может, именно таким он и бродил по всем комнатам всех этажей своего родового гнезда? А что… очень даже может быть. Потому что если не держать себя натянутым до предела, как тетива боевого лука, если не посверкивать наконечником стрелы, готовой в любое мгновение сорваться в смертоносный полет, тогда… тогда в этом жутком доме и вправду недолго сорваться. Еще бы отцу не захотеть отправить этакого сынка от греха подальше. И неважно, куда – главное, чтобы прочь из дому. А если он там еще и присмиреет – чего же лучше. Я бы, например, на месте высокородного господина Майона Хелойя точно отправил. Вот только я не на его месте, а на своем, и это хорошо. Иначе бы точно отослал парня. Кому же охота постоянно все равно что под прицелом жить? А, проваль… это ведь я думал когда-то, что Тхиа – создание хоть и языкатое, но безобидное? Да я никого опаснее во всю свою жизнь не видал. Разве что Лиаха – тогда, в овраге, с ножами… и то еще как сказать. Очень опасный. Очень живой, хвала всем Богам. И очень веселый. Особенным таким, невеселым весельем. Но это как раз ничего, с этим мы справимся… вот сам он и справится… собственно, уже почти справился. Вот как только слуги выстроились у ворот, щурясь от немедленной готовности поклониться, тут же и справился. Подобрался – но и помягчел одновременно.
Мне, признаться, интересно было, как выглядят слуги в доме Майонов. Только ли по праздникам они в одежде родовых цветов щеголяют, или и по будним дням тоже? От такого человека, как Майон Хелойя, всего можно ждать… я даже и не знаю, честно говоря, чего. А теперь уж точно не узнаю.
Потому что слуги все, как на подбор, были с ног до головы одеты в зеленое.
Полный траур.
Он, как могильная трава – на всех одного цвета.
– Когда отец умер? – отрывисто спросил Тхиа, соскакивая с коня.
– Высокородный господин Майон Хелойя изволил опочить позавчера на рассвете, – покорно ответил слуга, принимая поводья.
– Изволил? – Тхиа слегка заломил бровь. – Ну-ну. Что-то мне не кажется, что это было изволением. Не в его характере изволять такие глупости.
Почудилось мне – или слуга и в самом деле слегка вздрогнул?
– Кто послал гонца? – продолжил расспросы Тхиа.
– Его светлость господин Майон Кадеи соблаговолил распорядиться известить, – тем же тоном сообщил слуга.
А, проваль – ничего мне не почудилось!
– Дядюшка, вот как, – задумчиво протянул Тхиа.
– Сейчас господину Кадеи будет доложено о прибытии… – завел было слуга.
Тхиа вскинул голову так стремительно, что я даже не успел различить его движения.
– Хозяева гостям не докладывают, – отрезал он. – Кинтар, идем.
Я едва поспевал за ним. Он шагал так быстро, что золото на его плаще так и плясало у меня перед глазами.
– Кто такой этот Кадеи? – поинтересовался я на ходу.
– Двоюродный брат отца, – не сбавляя шага, бросил Тхиа. – Тоже Майон, конечно, только… ладно, сам увидишь. Мы ведь уже почти пришли.
– Откуда ты знаешь, где его искать? – удивился я. – Прямо так, не спросясь…
– Оттуда, что я его знаю, – с беспечностью лучника, уже пославшего стрелу в цель навскидку, пояснил Тхиа. – В кабинете отца, где ж ему еще быть.
Дядюшку Кадеи Тхиа знал неплохо. Он действительно обретался именно за той дверью, которую Тхиа распахнул, не утруждая себя попыткой постучаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142