А потом выясняется, что никакая он не шишка, что в разведке он смыслит
столько же, сколько я в торговле. Но если история с самого начала грязная,
то тут уже ничего не изменишь, такой она останется до конца. Наши
сообразили, что для розысков Тодорова будет послан человек, и если этого
человека удастся завербовать, то тем самым будет достигнута цель, которой
не удалось достичь вербовкой Тодорова.
- Все это мне известно, - киваю я.
- Вероятно. Вам, должно быть, известно и то, что именно ваш
соотечественник помог нам напасть на ваш след уже в тот момент, когда вы
сходили с поезда. Не уверен, известно ли вам другое. То, что совсем
недавно он обеспечил вам еще один провал.
- Это уже что-то новое.
- Это лишь одна новость из множества других, какие вам предстоит
услышать. Вы нагнали страху на своего знакомого во время разговора в
парке, и он обратился к нам за помощью. Если судить с профессиональной
точки зрения, то вы допустили серьезную тактическую ошибку, Майкл. Может,
не будь ее, ничего бы не изменилось, но ошибка есть ошибка. Нагнать страху
на малодушного человека очень просто, но трудно предвидеть результаты
этого. Впрочем, не будем углубляться в общие рассуждения.
Сеймур тянется к бутылке и любезно спрашивает:
- Плеснуть вам виски?
- Я предпочитаю воду.
Он собирается налить себе, потом раздумывает.
- Я тоже. Очевидно, и сегодня пировать не придется.
Взяв графин, Сеймур наливает немножко воды. Потом, пригубив стакан,
небрежно спрашивает:
- Когда вы последний раз виделись с Тодоровым?
Быть может, и теперь следовало помолчать, однако спокойная
уверенность этого человека начинает действовать мне на нервы.
- Вы меня извините, Уильям, я ценю ваши ораторские приемы, но вам
лучше приберечь их для более подходящего случая. Если вы намерены что-то
мне сказать, то говорите, и нечего задавать вопросы, если ответы на них
вам заранее известны.
- Почему вы сердитесь? - вскидывает брови Сеймур. - Ведь это всего
лишь один из способов добиться необходимой ясности. Своим вопросом я
намерен вскрыть кардинальное различие между вашим убеждением и нашей
версией. Вы убеждены, что виделись с Тодоровым лишь в тот день, в первый и
последний раз, а согласно нашей версии, у вас было два свидания, и во
время второго вы ликвидировали Тодорова. Не стану уточнять, кто из нас
прав, вы или мы. Важно, что имеющиеся в наличии факты целиком подтверждают
наш тезис. Тодоров убит, и в том, что убийца вы, сомневаться не
приходится.
- Это уже вторая новость за этот вечер, - замечаю я, стараясь
казаться невозмутимым.
- Но не последняя.
- А не могли бы вы сказать, где и при каких обстоятельствах я убил
Тодорова, потому что я совсем не в курсе дела...
- Почему же, могу. Вы его ликвидировали у него на квартире тем самым
маузером, которым перед этим вы ему угрожали. Потом вы положили пистолет
вместе с вашими отмычками в портфель, а портфель заперли в шкафчик на
вокзале. Только все эти действия происходили на глазах у свидетелей, чего
вы не подозревали. А главное - на пистолете отчетливо видны следы крови
Тодорова и отпечатки ваших пальцев.
- Недурно состряпано, - признаю я. - Никак не предполагал, что за
мною следили...
- Потому что вы понятия не имели о масштабах слежки. Где-то тут, за
этим домом, - Сеймур небрежно указывает на окно, - стоят какие-то бараки.
Вот в них и укрылись наши люди на всякий случай.
Гость смотрит на меня с деланным сочувствием.
- Это еще один пример вашего легкомыслия, Майкл. Опять же, не будь
этой второй ошибки, ваше положение нисколько бы не изменилось. При
создавшейся ситуации мы всегда сумели бы найти неопровержимые
доказательства, что убийца вы.
- Зря вы меня убеждаете. Я вам верю.
- Если не считать эти две промашки, в целом вы оперировали довольно
ловко, и это внушает надежду на наше сотрудничество в будущем.
- На сотрудничество не рассчитывайте, - категорически заявляю я. -
Хотя вы очень старались, рассчитывать на сотрудничество вам не следует.
- Вы не торопитесь! - поднимает руку Сеймур. - И не судите о наших
стараниях, о которых пока что не имеете полного представления.
- Значит, еще не все?
- Разумеется. Сказка только начинается. Не скрою, сказка страшная. И
лишь от вас, Майкл, зависит, останется она страшной сказкой или
превратится в страшную быль.
Мой собеседник замолкает, быть может, для того, чтобы я глубже
осознал всю безысходность своего положения, или просто для того, чтобы
заменить окурок новой сигаретой.
- При наличии таких улик и свидетельских показаний мы можем запросто
провалить вас тут же, на месте. Вы, конечно, рассчитываете, что ваши
органы не оставят своего человека в беде. Только, как я уже сказал, для
них вы больше не являетесь своим человеком. Все, что касается этой грязной
истории, мы сообщаем нашему посольству в Софии. И наша последняя
информация гласит: "Тодорова ликвидировал Боев. Под угрозой санкций Боев
готов уступить". К тому же шифр, под которым было отправлено это
сообщение, хорошо известен вашим органам. Так что в глазах ваших шефов вы
уже предатель, Майкл. Вам у них больше не работать, и рассчитывать вы
можете только на самого себя, здесь ли, там ли - все равно.
- А вам не кажется, что вы переоцениваете доверчивость наших людей?
- Вовсе нет. В данном случае мы полагаемся не столько на их
доверчивость, сколько на недоверчивость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93