Чтобы избавиться от этих нахалов, тянущихся за мною по пятам, можно
прибегнуть к десятку различных способов, начиная с бегства через кухню
бара "Амбасадор" и кончая аналогичной операцией через склад универсального
магазина "Даэлс". Все возможные варианты были на всякий случай выношены во
время моих беззаботных скитаний по городу, но по разным причинам от них
пришлось отказаться, чтобы отдать предпочтение более надежному маневру,
детально продуманному в последние три дня.
Мой вид скучающего зеваки, ленивая походка и полное мое пренебрежение
к соглядатаям не усыпили их бдительности, но все же в какой-то степени
притупили ее. Такова уж природа человека - долго противиться инерции ему
не удается. И вот, переминаясь с ноги на ногу возле витрин на
Вестерброгаде, я с удовлетворением устанавливаю, что субъект, находящийся
ко мне ближе всех, уверенный, что мне никуда не деться, часть своего
внимания также уделяет магазинам и прохожим женского пола.
Среди множества еще не освещенных в это время неоновых реклам,
установленных на фасадах, едва виднеется небольшая вертикальная вывеска:
"ОТЕЛЬ "НОРЛАНД".
Поравнявшись с нею, я круто сворачиваю в пассаж и быстро шагаю в
самый его конец, где виднеется парадная дверь отеля. Того, что я вдруг
выпал из поля зрения, полагаю, будет вполне достаточно, чтобы
преследователь попал в затруднительное положение. В пассаже есть два-три
магазина. Их ему придется обследовать, пока он доберется до отеля, но и
здесь он потеряет несколько минут, пока установит, как я совершил побег.
"Норланд" - одна из дешевых гостиниц, а значит, в ней полным-полно
туристов, и одна из крупных - это позволяет пришельцу оставаться
незамеченным. Когда я вхожу в холл, окошко дежурного администратора
осаждает группа только что прибывших путешественников, швейцар с мальчиком
заняты багажом, а сидящие в креслах гости читают газеты и поглощают пиво.
Я, никем не замеченный, шмыгаю в служебную дверь и оказываюсь во
внутреннем дворе. Хорошо известный мне узкий проход между двумя бетонными
стенками выводит меня на тесную улочку, к месту временного пребывания
моего автоветерана. Так что всего через несколько минут, уже
моторизованный, я вылетаю из ворот гаража, даю полный газ, круто
сворачиваю влево и только чудом не сталкиваюсь с каким-то черным "фордом".
Увы, это не "какой-то "форд", а совершенно определенный, точнее, тот
самый, что со вчерашнего дня всюду ползает за мной, куда бы я ни шел.
То ли эта неприятная встреча чистая случайность, то ли преследование
приняло такие масштабы, что под наблюдение взяты и прилегающие улицы,
решать это сейчас бесполезно.
Разминувшись с "фордом", почти взлетев при этом на безлюдный тротуар,
я на полном газу устремляюсь вперед, пока преследователь не развернулся,
на перекрестке делаю поворот, на следующем - еще один и мчусь к порту. Я
не идеалист и вполне отдаю себе отчет, что на моем жалком "волво" мне не
уйти от черной машины, конечно же снабженной специальным мотором и
поддерживающей радиосвязь с другими машинами преследования. Но моя
слабость в этом состязании заранее учтена, как учтена и возможность этой
досадной встречи с "фордом" - неважно, случайная она или нет. Поэтому я
без колебаний мчусь к порту, и единственная моя забота - максимальной
порцией газа поддержать воодушевление моего ветерана.
То, что должно было случиться, случается уже возле самой набережной.
В глубине улицы, по которой я еду, возникает черный автомобиль, чей вид
мне достаточно знаком, чтобы узнать в нем наглый "форд". Через мгновение
выкатываю на набережную и, пользуясь полным безлюдьем, жму на всю железку.
Впереди, над широким каналом, вдоль которого я мчусь, синеет разводной
мост. Пароход, отправляющийся в Мальме точно в шесть, будет у моста в
шесть десять. Мне остается ровно три минуты.
"Волво" тужится, будто идет не на третьей, а на первой скорости, но
стрелка спидометра танцует на цифре "100", а это предел моей таратайки. До
моста остается несколько десятков метров, когда в зеркале заднего вида
снова выплывает зловещее рыло черного "форда". Ее размеры увеличиваются с
фантастической скоростью, потому что у него на спидометре, вероятно, все
сто шестьдесят, но мне сейчас не до расчетов. Крутанув вправо, я уже качу
по мосту, едва успев проскочить под опускающимся шлагбаумом. Впереди в
поле моего зрения одновременно попадают темная громада приближающегося
парохода и красные стрелы второго шлагбаума, медленно опускающиеся на
середине моста.
Снова жму на газ, сбавленный на повороте, и устремляюсь вперед, так
как у меня единственный путь - вперед. Передо мной вырастает человек в
форменной фуражке, бешено размахивающий руками. Жерди шлагбаума уже почти
на уровне машины, затем следует какой-то удар, у меня над головой
раздается острый скрежет. Но "волво" все же успевает пересечь ту гибельную
черту, где мост начинает разводиться. Не сбавляя скорости и не обращая
внимания на пронзительный свист позади меня, я продолжаю свой полет,
выскакиваю на противоположную набережную и, лишь сворачивая в первый
переулок, успеваю мельком увидеть поднятые в воздух два крыла разведенного
моста и стоящий на том берегу черный "форд". Нас разделяют каких-то двести
метров. Но двести метров воды...
Через четверть часа я уже у "Тиволи", но не со стороны главного
входа, а с задней стороны парка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93