Анализ после действия,
напротив, может быть подробным и таким углубленным, на какой только
способна твоя голова, однако он уже не в состоянии ничего предотвратить из
того, что уже стряслось. Словом, каждый из этих способов учета наличности,
то есть фактов, по-своему несовершенный. Зато все они, образуя единство,
стали моей постоянной привычкой и очень мне помогают.
Покончив с бритьем, подставляю голову под кран. Ослепленный мощной
струей теплой воды и мылом, слышу, как где-то там, в комнате, открывается
и закрывается дверь. Самый подходящий момент приставить к моей спине
пистолет и рявкнуть: "Выкладывай все, что знаешь, собака!" Даже глаз не
могу открыть - все лицо в мыле. К счастью или несчастью, сведения на сей
раз не у меня, а у других людей, и я спокойно принимаю бодрящий холодный
душ, тщательно вытираюсь и лишь после этого выглядываю из ванной.
Оказывается, ничего особенного не произошло, кроме того, что на столике у
окна появился поднос с завтраком. Но завтрак и дымящийся кофе в маленьком
кофейнике - вещь полезная и немаловажная. Я сажусь в кресло и принимаюсь
за дело, без которого трудно осуществить последующие.
В настоящий момент передо мной весьма отчетливо встают два основных
факта. Первый стал очевидным с моего прибытия в город: за мною следят. Кто
и почему - это еще точно не установлено, хотя некоторые предположения
есть. Второй факт - я окружен. Впрочем, скажу точнее: окружен вниманием.
Против этого можно было бы не возражать. Только в наше время ни с того ни
с сего окружать тебя вниманием не станут. На этом многолюдном конгрессе
Хиггинс, Берри и Дороти без труда могли бы найти более интересных
собеседников. Тем не менее все трое липнут к этому ничем не
примечательному и скучному болгарину, играют с ним в вопросы и ответы,
таскаются по всяким заведениям и даже сулят финансовую помощь - конечно,
со строго научной целью. Этот второй факт также нуждается в изучении, но
уже сейчас позволяет делать определенные выводы.
Взять, к примеру, вчерашнее веселье. Обычная попойка, пустая болтовня
- и ничего для души. Сперва скука этикета, а потом безудержное пьянство. И
все же некоторые ситуации, отдельные реплики наводят на мысль и вполне
могут лечь в основу моего досье. Я даже могу составить себе вполне точное
представление об этом досье, если они произвели предварительную проверку и
тщательно проанализировали мое поведение. И пока я пью горячий крепкий
кофе и выкуриваю сигарету, перед моими глазами постепенно вырисовывается
отстуканная на машинке характеристика. Тут запечатлены самые
незначительные жесты, случайные реплики Михаила Коева; соответствующим
образом обработанные и сопоставленные, они обрели нужную кадровую
транскрипцию. Отношение к эстрадному номеру, поведение во время танцев с
Дороти, количество выпитого, состояние во время пирушки и после нее,
реакция на ту или иную реплику других лиц, смысл моих реплик. Словом, вся
совокупность мелочей, наблюдаемых в обычной обстановке, тут обобщена в
сухих канцелярских фразах, поставленных в соответствующие графы: отношение
к женщинам и алкоголю, к хорошей кухне и путешествиям, к деньгам и
материальной выгоде, к научной работе и приключениям, болтливость или
сдержанность, суетность или скромность, быстрота или замедленность
рефлексов, импульсивность или хладнокровие, подозрительность или
доверчивость, проницательность или поверхностность и прочее и прочее.
Составленная таким образом характеристика была бы достаточно полной
и, конечно же, не совсем верной. Позволяя подвергать себя испытанию, я
всячески старался исказить представление о себе. Это полезная
предосторожность, если она продиктована необходимой дальновидностью. Мало
создать неправильное представление о себе, надо, чтобы это представление
было неверным лишь в определенных пунктах и в определенном смысле. Словом,
задача состоит не в том, чтобы создать о себе искаженное представление,
противоположное тому, какое должно быть на самом деле, нужно, чтобы твои
приемы ускорили саморазоблачение противника и обеспечили его провал.
Пока противник занимается составлением обстоятельного, но далеко не
полного досье, я тоже составляю досье. Три досье, и, надеюсь, больше их не
будет, потому что канцелярская работа, пусть выполняемая только в уме,
довольно-таки утомительна для меня. На первый взгляд не так уж трудно
составить характеристики на этих людей, которые говорят больше, чем нужно,
и нередко забегают вперед. Однако не следует забывать, что они тоже не
глупы, что и они, скорее всего, выдают себя не за тех, кем являются на
самом деле.
Чтобы более правильно оценить поведение этих людей, не мешает знать,
какими побуждениями и какой информацией, полученной предварительно, они
руководствуются в своих поступках. Иными словами, кто в их глазах этот
Михаил Коев: социолог или кто-то совсем другой? И что им, в сущности, от
этого Михаила Коева нужно: они хотят сделать его своим единомышленником в
социологии или в каком-то другом деле?
Неловкость и поспешность, с которыми эти трое сулят мне свои
маленькие блага, позволяют думать, что это, скорее всего,
вербовщики-любители, легкомысленные типы, полагающие, что имеют дело с
таким же легкомысленным типом, готовым тут же воспользоваться
предлагаемыми ему благами, притом совершенно безвозмездно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93