- Ты мне нужна, - бормочу я, тоже вставая. - Ты мне ужасно нужна.
И обнимаю ее плечи, прикрытые шелковым пеньюаром. Она ловит мою руку
и деловито смотрит на мои часы.
- Пожалуй, я могла бы позабавить тебя часок. Хоть ты с разными своими
интрижками этого не заслуживаешь. Но что поделаешь, такова уж я: не могу
жить без дебютантов.
И я жить не могу без таких вот пленительных женщин. Поэтому сильнее
стискиваю ее в объятиях, рассеянно думая о том, что людей нашего сорта
даже в постели не оставляют одних. Может быть, именно поэтому Франсуаз
никогда не произносит нежных слов, ничуть не сомневаясь, что где-то рядом
вращается магнитофон, готовый навеки запечатлеть уходящее мгновенье.
"Остановись, мгновенье!" - как сказал Фауст или кто-то другой.

Когда кто-нибудь идет за тобой по пятам, ты, естественно, стремишься
как можно скорее ускользнуть от него. Но иногда проще пойти ему навстречу
и сказать: "Здорово, как делишки?"
Нечто подобное случилось и со мной. После того как накануне вечером
меня поймали на месте преступления, после того как за мною следили по
всему городу, наконец, после того как люди из Центра угнали мою машину, я
прихожу к десяти часам в этот самый Центр, звоню, нахально прохожу мимо
открывшего мне Ворона, от изумления разинувшего рот, и спокойно
направляюсь в свою комнату. Свалив на стол стопку экземпляров журнала,
только что взятых из типографии, сажусь на стул и, следуя высшим образцам
американского воспитания, кладу ноги на письменный стол. Через
непродолжительное время в комнату входит Младенов. Весть об убийстве
Димова, очевидно, уже дошла до Центра, потому что костлявая фигура заметно
выправилась, да и в походке чувствуется достоинство настоящего шефа. Он с
явным укором смотрит на мои покоящиеся на столе ноги, но, поскольку я не
нахожу нужным переменить позу, приступает к делу:
- Эмиль, мы ведь договорились: твое дальнейшее пребывание в Центре
нежелательно.
- Судя по всему, ты уже посвящен в шефы, - отвечаю я, не приходя в
трепет от его важного вида.
- Что-то в этом роде. Сегодня утром тут имел место разговор с
ответственными лицами, и руководство было возложено на меня. Между прочим,
мне было сделано напоминание, что тебя следует незамедлительно удалить из
Центра. Должен тебе сказать, что со стороны кое-кого, - старик подчеркнул
местоимение, - мне довелось услышать обидные намеки, будто я нахожусь под
твоим влиянием. Это тем более обязывает меня ускорить твой уход.
Мне бы следовало ответить ему: "Значит, я обеспечил тебе хорошее
наследство, сделал шефом, а теперь ты воротишь от меня нос, да? Погоди,
старик, так дело не пойдет". Но к чему это ребячество, и потом, как можно
говорить то, что думаешь, в комнате, где все подслушивается? Поэтому я
довольствуюсь тем, что бормочу:
- Всю жизнь мечтал о вашем Центре. Принес вот экземпляры последнего
номера, как было условлено. Об остальном не волнуйся. Можешь считать, что
мы не знакомы.
Младенов пытается выразить какой-то лицемерный протест, но
расчетливость берет в нем верх, и он сухо замечает:
- Так будет лучше всего. Впрочем, если ты не торопишься, подожди
минут десять. Кралев хотел с тобой поговорить.
Новый шеф слегка кивает мне и уходит. На сей раз осанка его
выправилась заметней, поскольку с плеч свалилось бремя дружбы, чреватой
многими неприятностями.
"Почему бы нет, подожду, - рассуждаю про себя. - Человек никогда не
знает, как может обернуться предстоящий разговор".
Кралев, очевидно, где-то в бегах. Однако он не заставляет меня долго
ждать. Спустя всего лишь несколько минут он врывается в комнату и
останавливается перед моим столом, угрожающе заложив руки за спину. Черные
глазки его налились кровью от злобы, прядка жирных редких волос съехала на
лоб. Этот устрашающий вид не повергает меня в трепет, поскольку другого я
и не ждал. Более неожиданной представляется его реплика:
- Где девушка?
Ну и ну! Я готов был услышать "где ты был вчера вечером?" или "кто
убил Димова?", только не "где девушка?".
- Вышла замуж, - холодно говорю в ответ.
- За кого? - спрашивает Кралев и делает шаг вперед.
- За Младенова.
- Ты что, идиот?! - взрывается Кралев, который уже явно не в
состоянии владеть собой. - Как может дочь выйти замуж за своего отца?
- А, ты о дочке спрашиваешь? А я подумал, что ты интересуешься Мери
Ламур.
- Слушай, - рычит черномазый сквозь зубы. - Не морочь мне голову! Где
девушка?
- Если речь о Лиде, не имею понятия.
- Лжешь!
- Я лгу только в случае крайней нужды, - спокойно уточняю я, доставая
сигареты. - А сейчас такой нужды нет. Может быть, я и знал бы что-нибудь о
ней, если бы твои болваны не совались куда не следует.
- О чем ты болтаешь?
- А о том же самом! Сижу вчера вечером в "Колизее" с одной
приятельницей, гляжу - Лида. Зная, что я после обеда буду в "Колизее",
пришла туда - у нее ко мне серьезный разговор. Не могу же, говорю ей,
бросить свою приятельницу ради беседы с тобой. Но Лида очень настаивала, и
вид у нее был до крайности встревоженный, и я пообещал заехать к ним
позже. "Нет, - говорит, - я больше с папой не живу, перебралась пока что в
отель близ площади Звезды". - "Хорошо, я приду в отель". - "Не хочу, -
говорит, - чтоб ты приходил в отель". - "Тогда скажи, что ты хочешь,
видишь ведь, что я не один".
Тут она назвала улицу, где мы должны встретиться, условились о
времени и наверняка бы встретились, если бы эти твои типы меня не
поприжали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79