Самым существенным и неясным пока что остается значение названия
Сен-Мартен. Если оно относится к улице, то миссия моя абсолютно
безнадежна, потому что у меня нет времени их обходить. Одна Фобур
Сен-Мартен растянулась больше чем на километр. Но, договариваясь о месте
встречи, никогда не ограничатся простым упоминанием улицы протяженностью
больше километра. Если бы имелось в виду самое начало ее, Милко наверняка
сказал бы: "Порт Сен-Мартен".
Вероятнее всего, местом встречи выбрана остановка метро Сен-Мартен,
потому что в этом городе встречи обычно назначают у остановок метро. Так
или иначе, единственное, что я могу сделать, - это понаблюдать за
остановкой, хотя вопрос о том, под землей состоится встреча или на улице,
для меня остается открытым.
Поезд грохочет по подземным проходам от станции до станции. По стенам
тоннелей тянутся назойливые желто-зеленые надписи: ДЮБО...ДЮБОН...ДЮБОНЕ,
прославляющие аперитив того же названия. По лестницам движутся густые
толпы народа. Монмартр. Бон Нувель... Страсбур Сен-Дени.
Следующая остановка, если верить висящей в вагоне схеме, Сен-Мартен.
Я протискиваюсь к выходу и уже стою у самой двери. Грохочущий поезд
стремительно подкатывает к перрону станции Сен-Мартен и с той же
стремительностью мчится дальше, увозя меня к остановке Репюблик.

Было что-то гнетущее, почти зловещее в этой пустынной станции, по
какой-то причине давно закрытой для пассажиров. Безлюдные, в густой пыли
перроны, кучи цементных мешков и железа, почти стертые временем афиши
какого-то фильма Бинг Кроссби, тусклый свет редких, сиротливо мерцающих
желтых лампочек - от всего этого веет заброшенностью и запустением.
Однако я человек не столь уж впечатлительный, особенно если это не
вызывается обстоятельствами, и потому, выйдя на оживленной Репюблик, думаю
главным образом о том, как бы поскорее вернуться пешком на Сен-Мартен -
если станция закрыта для пассажиров, то это вряд ли могло помешать
назначению встречи там.
Когда я наконец подхожу к пустующей лестнице с тривиальным каменным
барьером и надписью "Метрополитен" в ржавой рамке, часы показывают без
десяти семь. Вход в подземную часть перекрыт передвижной решеткой, но
задвинута она не до конца. Это меня озадачивает. Значит, не исключено все
же, что встреча состоится под землей. И может быть, если эта встреча
необычного свойства, она состоится именно там.
Бегло оглянувшись и установив, что никому из прохожих до меня нет
дела, я спускаюсь по лестнице, выхожу через оставленный проход, пинаю
качающуюся дверь и попадаю в подземный коридор. Здесь царит полумрак,
слабый свет исходит лишь от редких ламп; холодно, сыро, пахнет плесенью.
Мои шаги по бетонному полу раздаются так гулко, что я невольно замедляю
ход. Лестница, ведущая к платформе, так же пуста и едва освещена. На
перроне ни живой души. Слева издалека доносится по тоннелю нарастающий гул
приближающегося поезда.
Заброшенная станция, по-видимому, служит складом. На платформе
возвышаются штабеля аккуратно сложенных мешков с цементом, чуть подальше
громоздятся большие деревянные ящики. Я кидаюсь к ним и проскальзываю в
образовавшийся за ними темный угол как раз в тот момент, когда мимо
платформы проносятся освещенные вагоны поезда. Грохот утихает. Я собираюсь
продолжить изучение обстановки, но кто-то идет по лестнице, по которой
спустился я. Это Милко. Он выходит на платформу, озирается, делает
несколько шагов и останавливается у горы цементных мешков. Взглянув на
часы, Милко достает из бумажной сумки, которую принес с собой, банан,
очищает его и начинает есть.
Если бы у меня было время получше уложить ящики, мое убежище было бы
удобнее, однако приходится довольствоваться тем, что есть. Пустые ящики
нагромождены выше человеческого роста и хорошо меня укрывают, но, чтобы
воспользоваться широкой щелью между досками в одном из них, мне приходится
опуститься на колено.
На лестнице снова раздаются шаги, и на перроне показывается Кралев,
очевидно, неожиданно для Милко, потому что тот перестает есть и
выжидательно поглядывает на пришельца.
- Что, поезда дожидаешься? - трубным голосом спрашивает Кралев, и эхо
гулко разносится в пустом подземном зале в самом деле как от трубы. -
Должен тебе сказать, что с некоторых пор поезда здесь не останавливаются.
Милко молчит и продолжает глядеть на пришельца.
- Ты, может быть, рассчитывал встретить Тони, но ему подвернулось
одно дельце, так что разговор придется вести мне, - продолжает Кралев. -
Дело касается твоего служебного положения.
Милко молчит, потом бросает взгляд на банан, торчащий у него в руке,
и снова принимается медленно есть, с трудом проглатывая куски.
- Вначале я полагал, что ты служишь только нам, - продолжает
черномазый. - Потом мне стало ясно, что ты работаешь и на французов...
- На французов я не работаю, - тихо отвечает Милко, перестав есть.
- Я это понял, когда ты сообщил французам о нашем намерении
ликвидировать Бобева, - продолжает Кралев, как бы не слыша Милко. - К
Бобеву тебя в последний момент позвал Тони, однако ты именно потому и не
пришел, что поспешил их предупредить. Ты единственный, кто знал о встрече,
и не явился... Ты единственный из всех нас, кто мог предупредить
французов...
- Я уже объяснял, почему тогда не пришел, - спокойно возражает Милко
и, по-видимому, машинально достает новый банан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79