- Какая программа! Ты сам ее придумал? Домой-то, надеюсь, один
вернешься?
- Разумеется. Все обстоит совсем не так, как ты вообразила...
- Меня это не интересует. Ладно. Адрес твой я знаю. Вообще, сумею
тебя найти.
Допив свой рикар, она гасит сигарету и встает. Как раз вовремя,
потому что из-за угла уже показывается Лида. Но я до того пропащий тип,
что смотрю не столько в ее сторону, сколько на удаляющуюся стройную
фигуру, обтянутую изящным серым костюмом.
- Вы давно ждете? - спрашивает девушка и садится на место Франсуаз.
- Довольно давно, только не по вашей вине. Я нарочно пришел пораньше,
чтоб подышать воздухом.
- И это воздух... - морщит нос Лида. - С тех пор как я приехала, у
меня не перестает болеть голова от этого бензина.
- Привыкнете, - успокаиваю я ее. - Я хочу сказать, привыкнете к
головной боли. Что будете брать?
- То, что вы пьете.
Заказываю еще два рикара.
- Ну как, уже нашли себе компанию? - спрашиваю я.
- Где ее найдешь? Мери Ламур - вот и вся моя компания.
- А Кралев?
- Не говорите мне о нем.
- Что, поссорились?
- Мы не ссорились. Я просто не выношу его. Есть, знаете, люди,
которых я просто не выношу. Он из их числа. У меня мурашки ползают по
спине при виде его.
- Я дам вам один совет: не сообщайте ему об этом. Кралев опасный
человек. Значит, только с Мери Ламур ладите?
- В том-то и дело, что и с нею не очень ладим.
- Почему? Она тоже рассыпает мурашки вокруг себя?
- Она не настолько неприятна. Только слишком уж цинична.
- Несет похабщину или...
- Похабщина - пустяки. Просто у нее циничное отношение к жизни.
- Ну, а у кого оно не такое? У всех одинаковое отношение, только одни
скрывают его ради приличия, а другие более непосредственны.
- Это неверно! - возражает она со знакомой уже мне сварливой ноткой.
Я не отвечаю, потому что как раз в этот момент кельнер приносит
напитки. Положив в бокалы лед, я наливаю Лиде воды.
- Вроде мастики [мастика - болгарская анисовая водка], - говорит
девушка, отпив немного. - Только хуже.
- Дело вкуса.
- Нет, хуже! - настаивает Лида.
- Ладно, - бормочу я. - Для вас хуже, а для меня лучше. Дело вкуса.
- И сигареты у них хуже, - говорит девушка, закуривая мои.
- Тогда не курите их.
- Меня просто бесит, когда наши болгары стараются подражать
французам. Отец мой и тот напялил на себя коротенький плащ и гарсоньетку,
как двадцатилетний мальчишка.
- Да и вы в тот день выглядели не столь уж блестяще, - напоминаю я. -
Но сейчас вид у вас куда более сносный.
На ней дешевенькое поплиновое платье, купленное, может быть, час
назад в уцененных товарах, зато без всяких претензий. А поскольку сама
Лида недурно скроена, платье сидит на ней вполне прилично.
- Я вовсе не ради вас меняла свой вид, - вызывающе бросает она.
- Мне и в голову ничего подобного не пришло.
Она, конечно, лжет. А я прикидываюсь, будто верю ей. Губы ее лишь
слегка подкрашены, а черные и синие черточки у глаз совсем исчезли. Она,
как видно, вняла моим советам.
- Что будем делать? - спрашивает Лида, разглядывая через мое плечо
толпу на бульваре.
Я знакомлю ее с программой, делая короткие замечания относительно
заведений, которые нам предстоит посетить.
- Вы решили сегодня взять реванш...
- Нет. Просто-напросто у меня больше денег.
- Тут все говорят только о деньгах. Это ужасно.
- А где говорят о другом?
- Да, но всему должна быть мера.
- Такая у нас профессия, - поясняю. - Мы ведь коммерсанты.
- А я-то думала, что вы боретесь за идеи.
- Идеи? Какие идеи?
- Вам лучше знать. Вы же работаете в эмигрантском Центре.
- А вы бывали в Центре?
- Да вот была на днях. Зашла за папой.
- А вывеску на дверях видели?
- ИМПЕКС или что-то в этом роде.
- Правильно. В этом и состоит наша работа: экспортируем диверсантов и
импортируем секретные сведения. Импорт - экспорт. Торговля.
- Вы ужасный человек.
- Не хуже вашего отца. Разница в том, что я не говорю о национальных
иделах.
- Своим цинизмом вы превосходите и Мери Ламур.
- Приятно слышать это от вас. Возьмем еще по одной?
- Мерси, я не люблю мастики. Особенно такой вот... А может, нам лучше
уйти?
У нее, как видно, и в самом деле испорчено настроение, несмотря на
пышно начертанную программу.
- Погодите, - говорю. - Теперь нас ждет приятный вечер.

Приятный вечер близится к концу. Точнее говоря, нас окутывает
сине-розовый полумрак "Крейзи хорст салон", программа давно исчерпана, и
мы вертимся в ритме старого танго посреди небольшого дансинга.
- Выходит, вы можете, если захотите, быть очень милы в обращении с
людьми, - замечает Лида, глядя на меня своими большими карими глазами.
- Не со всеми людьми.
- Я и не жажду, чтоб вы были милы со всеми, - многозначительно
говорит девушка.
Ужин прошел довольно хорошо. Фильм - какая-то драма с большой любовью
- тоже оказался во вкусе Лиды. Номера с раздеванием в кабаре ловко
сочетались с юмористическими скетчами, к тому же артистки, красивые как
куклы, не забыли хорошо надушиться. В общем, все шло куда лучше, чем
вначале.
- Мне кажется, я могла бы привыкнуть к здешней жизни, будь со мной
по-настоящему близкий человек, - возвращается Лида к прежнему разговору,
покорно повинуясь мне в ритме танго.
- У вас есть отец.
- Я говорю о человеке по-настоящему близком.
- Понимаю. То, чего вам хочется, каждый норовит найти и не находит.
Париж - это большой базар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79