- Жаркая погода, - говорила она. - Я бы предложила вам немного
выпить, до только нет ничего в доме, хотя обычно я люблю немного
приложиться - для пищеварения, иначе пища плохо усваивается.
Расстались мы друзьями.
Если я прав насчет Билли Келла, то, думаю, он добился неких отношений
с этой женщиной с помощью уговоров и своей юной привлекательности. С целью
получить себе временное имя и прикрытие в человеческом обществе он сыграл
на ее одиночестве и несостоявшемся материнстве. Когда она произнесла слово
"усыновленный", я ней явно ощущался страх перед властями. Официальное
усыновление сопровождается такими формальностями, на какие, думается, ни
он, ни она не решились бы пойти. И если он сын Намира, то когда она
перестанет быть ему полезной, Билли Келл несомненно исчезнет - без
угрызения свести, без жалости, безо всяких объяснений.

7
Вернувшись в меблированные комнаты, я решил выполнить данное Розе
обещание и поговорить с Анжело. Теперь, когда я выяснил подноготную Билли
Келла, за это следовало взяться со всей серьезностью. Но каким образом
вызвать Анжело на разговор? И как добиться нужного результата?..
Анжело любил меня - в этом я был уверен. Он внимательно выслушал мои
монологи. Интерлюдии в лесу доставляли ему радость: он желал их и был
способен участвовать в них, по-взрослому, хотя и с мальчишеской
застенчивостью обращаясь со словами. Я покупал ему книги, а каких купить
не мог - брал в библиотеке. Он благодарил меня за все горячо и не без
удовольствия. (Одна из книг была о Геке Финне - как выяснилось он ее
прежде не читал). Как-то у нас состоялась обширная, но так и не
удовлетворившая его дискуссия о прочитанных книгах. Он купался в Марке
Твене и Мелвилле [Мелвилл Герман (1819-1891) - американский писатель,
автор романа "Моби Дик"], он был поражен Достоевским, он забавлялся
ветерком ложных выводов, дувшим сквозь немытую бороду Маркса...
Но далеко не все в Анжело было открыто для меня - целые области его
мыслей и чувств были заперты и украшены невидимой табличкой: НЕ ПОСЯГАТЬ!
И он не искал меня в те моменты, когда ему было плохо, а таких моментов, я
знаю, хватало. Так что же, я просто должен дать ему совет не вступать в
банду, совет, который наверняка уже мог дать ему Ферман?.. Мягкий юмор,
присущий Анжело, делал такой поступок абсурдным. Ограничиться коротким, но
строгим приказанием? На чем же остановиться в страхе перед его ленивой
улыбочкой?.. Если бы он был марсианином, я, возможно, и знал бы, что
делать. Ведь люди, я заметил, и сами до сих пор не придумали способа
понимать себя.
Я устало стоял в коридоре, до сих пор видя перед собой опухшее лицо
"приемной матери" Билли Келла, как вдруг обнаружил, что из-за закрытой
двери Фермана уже давно раздается его голос. И до меня медленно дошел
смысл его слов.
- Любой опыт полезен. Может быть, "стервятники" и жестоки, но сможешь
ли ты обойтись в этом мире без жестокости? Ведь ты должен защитить свою
спину. С твоим-то умом, ты не можешь позволить себе не делать этого. Люди
ненавидят ум, разве ты не знаешь?
- Но ведь все зависит от того, приносит ли он людям пользу.
- Не обольщайся, Анжело, - сказал Ферман. - Придумай новый механизм -
и они будут какое-то время тебе благодарны. Но любят они механизмы, а не
мозг, их создателей. Его они просто боятся. У них может оказаться
достаточно суеверного страха, чтобы поклоняться ему, как поклоняются
дьяволу, но уважать его они не будут никогда. Я не говорил с тобой на эти
темы, пока не убедился, что ты сможешь воспринять их. А я думаю, ты
можешь. - Из-за двери донесся звук, похожий на добрый, хрипловатый смех
Фермана. - И разумеется, суеверный трепет, который будут испытывать перед
твоим умом люди, вполне может быть использован.
- Что вы имеете в виду?
- О, это решится само собой. - Донесся старческий вздох. - Как бы то
не было, помни: механизмы - это все, чего хотят люди. Механизмы и простые
идеи, которые вроде бы все объясняют, но оставляют нетронутые
предрассудки. И они заплатят приличную цену, если механизм или идея
окажутся достаточно блестящими. Я знаю их, Анжело.
Это было не по-фермановски. Ферман не стал бы говорить о механизмах с
таким пренебрежением. Трезвомыслящий, он, как и любой другой американец
960-х, был влюблен в механизм. Разве не прошла бОльшая часть его жизни в
заботах и могучих машинах, изменивших лицо Земли?..
- Нет, - продолжал голос Фермана, - ты должен бороться все время, всю
жизнь. И любым оружием, которое сумеешь присвоить. Я стар, сынок. Я знаю.
- И тогда я смогу добиться чего-то в жизни! - легкомысленно
воскликнул Анжело. - Ну а если я не собираюсь вступать в борьбу ради
борьбы...
- Тогда ты погибнешь... Иногда можно даже делать зло. Так, чтобы из
него могла выйти польза. Но все это ты должен делать, не жалея своих сил.
И к черту неудачников!
Вот так, Дрозма, я понял, что Джейкоб Ферман мертв.
Я постучал и вошел. Готовый к чему угодно, стремящийся вмешаться, как
вмешиваются в события человеческие существа, когда чувствуют опасность для
тех, кого любят. На время я прихватил с собой "мистера Майлза", чтобы он
спокойно закрыл дверь и мирно зажег сигарету. Анжело, лениво восседавший
на подоконнике, видел перед собой только "мистера Майлза". А что увидят
остальные, находящиеся в комнате, меня абсолютно не волновало.
Он сидел в кресле и держал ноги на подушечке, которую износил до дыр
Ферман.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89