всего сутки прошли, как они оба забичевали, а уже и у мужика вроде бы куртка пообтерлась, и у собаки обвис некогда бодрый хвост, видимо, резкая перемена образа жизни у нас не проходит даром. Можно было смело держать пари, - если бы им вздумалось пристроиться где-нибудь в людном месте просить милостыню, они без хлопот набрали бы порядочный капитал.
Поскольку русского человека потрясти трудно, мужик почти не удивился тому, что в суде безропотно приняли заявление и назначили слушание по его делу на следующий понедельник, - то ли в новых социально-экономических условиях наша юстиция растеряла ориентиры, то ли накануне не так свирепствовал московский криминалитет, но поворотливость нашего правосудия оказалась необыкновенной, даже невероятной, и даже она показалась бы подозрительной, если бы на дворе не стоял девяносто третий, мятежный год. Эту неделю мужик с собакой прожили в заброшенном доме у стариков, выпивали помаленьку и разговаривали о влиянии демократической мысли на рост уголовной преступности и падение производительности труда.
А там наступил и волнительный судный день. Заседание началось с того, что секретарь суда, молоденькая женщина с прыщиком на носу, потребовала вывести вон собаку, на что мужик потерянно возразил:
- А куда я ее, спрашивается, дену?! У нее больше нету никого, и оставить мне животное негде, потому что мы бездомные, потому что у нас даже нет жетончиков на метро!..
Не исключено, что именно это сбивчивое заявление с самого начала решило дело, ибо оно внушило всем присутствовавшим щемящее чувство жалости, да еще судья и оба заседателя были мужчины, которые не могли не порадеть своему брату в житейском горе. Собаку решительно оставили, и, верно, это был первый случай в истории судопроизводства, если не считать эпохи инквизиции, когда привлекался к ответу мелкий рогатый скот.
Жена сразу почуяла, куда клонится дело, и заявила составу суда отвод.
- Это заговор, а не суд, - канючила она, - потому что вы с истцом заодно, тоже небось шлендры и керосините почем зря! Одним словом, я требую, чтобы руководил процессом прекрасный пол!
- Размечталась!.. - сказал судья.
Этот ответ так поразил жену, что она больше не дебоширила и даже сравнительно спокойно выслушала решение по делу, а было решение таково: ответчица обязывалась ежемесячно выплачивать истцу 25% своего заработка, плюс 5% на содержание домашнего животного в связи с тем, что по причине нервного потрясения от 4-го октября 1993 года истец частично утратил работоспособность, а собака в "щенячке" была записана на него.
- Я на этот суд и не надеялась, - сказала жена, выслушав приговор. Живучи в нашей стране, можно надеяться только на Страшный суд.
- А у нас всякий суд страшный, - сказал председатель, - у нас веселых судов не бывает, у нас что ни инстанция, то, натуральным образом, страшный суд.
Жена говорит:
- Только я этим паразитам алименты платить все равно не буду. Чтобы я оторвала от сердца двадцать пять процентов своего жалованья, - да ни в жизнь! Это же будет, не пито, не едено, - миллион! Нет, пускай уж эти гады возвращаются домой, деньги целее будут.
Вроде бы мужику с собакой только того и надо, однако возвращаться под родимый кров мужик отказался наотрез, и даже месяца через два он женился на секретаре суда, той самой молоденькой женщине с прыщиком на носу. Вот, между прочим, почему еще у нас пожившие мужики женятся на молоденьких: потому что собакам по нраву кошачий корм.

1 2 3