этот Иван два раза в Оке тонул вместе со сво-
им трактором, замерзал по зимней поре в сугробе, как-то ему проломили
колуном голову, но умер он, как ни странно, в своей постели. Тетка Раиса
подошла к мужикам и сказала с выражением, ей не свойственным, в котором
просклизнула некоторым образом артистическая печаль:
- Обломилась вам, охломонам, нечаянная радость, то есть милости про-
сим выпить и закусить.
Наступила какая-то испуганная тишина, все посмотрели на Угодникова,
Угодников посмотрел в небо.
Цыган Есенин сказал:
- Что-то ты, тетка Раиса, загадками говоришь.
- Уж какие тут загадки! - со злостью молвила та и утерла рот уголком
платка.- Покойник мой за два дня до смерти, видать, почувствовал недоб-
рое и закопал на огороде канистру браги. А мне наказал: в том несчастном
случае, говорит, если я помру, откопаешь бражку через год, пусть в день
моей смерти ребята меня помянут. Сегодня как раз годовщина, как мой про-
пойца отдал концы.
Мужики левой стороны все как-то сразу приосанились, посвежели, и на
чудесном расположении духа отнюдь не сказалось то, что, во-первых, отка-
пывать канистру предстояло собственными усилиями, во-вторых, было даже
доподлинно неизвестно, где точно она зарыта, где-то между засохшей ябло-
ней и уборной.
- Е-мое! - засомневался Угодников.- Ведь это же как минимум пять со-
ток нужно будет перекопать!
- Да ладно тебе, Колян, подумаешь, час-другой помахать лопатой!
- Тем более сегодня так и так картошку тебе не содить.
- Моя скво меня не поймет.
- А ты почаще проводи среди нее воспитательную работу!
- Вот что, тетка Раиса,- сказал Веня Ручкин.- Если ты про канистру
бражки правду говоришь, то низкий тебе поклон от нашего сельсовета. Но
если это провокация, если тебе нужно просто-напросто огород перекопать,
то я тебе кур дустом потравлю, чтобы ты знала, как дурачить простой на-
род.
- Это вы как хотите,- равнодушно сказала Измайлова,- мое дело - волю
незабвенного усопшего передать. Я сама не пью, я через эту пьянку такого
натерпелась, что до самой смерти не забуду, а для вас двадцать литров
бражки, поди, не шутка.
Двадцать литров браги - это точно была не шутка; мужики заплевали
свои окурки, побежали за лопатами по дворам, и минут через десять все
собрались на задах у тетки Раисы, именно в пространстве между засохшей
яблоней и уборной, где была навалена прошлогодняя картофельная ботва. Не
явился один отщепенец Щукин, которого, как впоследствии оказалось, жена
связала и засунула под кровать.
Уже солнце стояло порядочно высоко, уже мужики с правой стороны своим
ходом приехали на обед, обдав село смрадом, загадочный дурачок Гамлик
забрался под крыльцо магазина слегка соснуть и в обыкновенное время про-
несся в направлении Ардатова молоковоз, когда первая штыковая лопата
врезалась в землю и работа, что называется, закипела.
Откуда только силы взялись: и получаса не прошло, как между засохшей
яблоней и уборной образовался чуть ли не котлован. Весенним делом было
еще свежо, но мужики левой стороны работали голыми по пояс, обливались
горячим потом, кряхтели, матерились, а недра все не отдавали канистру с
заветной бражкой.
- Сейчас мы проверим, есть Бог на небе или это одна фантазия,- подза-
доривал товарищей цыган Есенин и, в общем, напрасно, потому что азарта
мужикам было не занимать.
Так прошел час, и два, и уже третий час открыл хладнокровный счет,
компания начала нервничать и с ненавистью поглядывать в сторону тетки
Раисы, которая варила на костерке картошку для поросят, когда чья-то ло-
пата отчетливо звякнула о металл.
Мужики на мгновение замерли и выкатили глаза, словно у всех одновре-
менно схватило сердце, потом все поглядели на Угодникова,- Угодников
поглядел в небо. Тем временем Веня Ручкин припал к земле и, ухватив у
штыка лопату, принялся ею орудовать, как совком. Через пару минут пока-
залась круглая алюминиевая крышка, обличавшая молочную канистру, которую
еще называют флягой, и компания восторженно замычала. Радость, однако,
была преждевременной, ибо даже после того, как канистру окопали со всех
сторон, вытащить ее оказалось невмоготу.
Мужики расселись по краям котлована и начали совещаться.
- Что-то я не пойму, ребята, в чем тут загвоздка,- говорил Веня Руч-
кин.Двадцать литров бражки плюс сама канистра потянет килограмма на три,
а создается такое впечатление, что эта зараза весит, как "Беларусь".
- А может быть, там не бражка, а клад золотых монет?
- Держи карман шире! Ты покойника Измайлова не знаешь, он, гад, поди,
кирпичей туда наложил.
- Кирпич тоже денег стоит. Разве что он натолкал в канистру булыжни-
ков, или ржавых гвоздей, или другую какую дрянь.
Кто-то заметил:
- Тайна, покрытая мраком...
- Ничего! - сказал Веня Ручкин.- Я все равно эту тайну разъясню, заг-
нусь тут на месте, а разъясню!
И он, призадумавшись, что-то зачертил палочкой на песке.
- Все-таки причудливый у нас народ,- сообщил Угодников, теребя и ком-
кая свое ухо.- Год, как человек помер, должно, уже истлел полностью или
частично, а таки исхитрился через год после смерти кинуть подлянку това-
рищам по беде!
- А у него вообще была такая вредная повадка, он всю дорогу насмешки
строил. Помню, как-то говорит: "Вы, мужики, напрасно не рвите сердце,
вы, говорит, главное, возьмите в толк, что культурный уровень нашего се-
ла приближается к африканскому, только заместо тамтама у нас гармонь".
- А хрен его знает, может быть, так и есть. Что мы вообще знаем о по-
ложении дел в природе?
1 2 3 4