Холодильник, не дождавшись внимания, поплыл обратно в свой альков, по пути обогнув совершенно пустое место у дальней стены кабинета. Кин отметила для себя, что следует вызвать техника, чтобы тот проверил его ходовые программы. Парочка со встревоженным видом смирно сидела в плавающих креслах (ни в одной колонии такой мебели нет, мельком припомнилось ей). Наградив визитеров официально строгим взглядом, Кин демонстративно включила рекордер.
– Вы знаете, почему я вас вызвала, – сказала она без обиняков. – Если вы не полные тупицы, то хорошо изучили правила Компании. Тем не менее я обязана напомнить, что у вас есть право выбора относительно того, кто будет рассматривать ваш возмутительный проступок. Вы можете назвать меня как главного администратора этого сектора или же предстать перед Комитетом по этике в головном офисе Компании. Должна предупредить: если дело буду рассматривать я, апелляции исключены. Итак, какую из двух возможностей вы предпочитаете?
– Вас! – не раздумывая, выпалила девушка.
– А мастер-пилот не умеет говорить?
– Мы предпочитаем, чтобы судили вы, босс, – промямлил парень с чудовищным провинциальным акцентом.
– Это не суд, – покачала головой Кин. – Если вас не удовлетворит мое личное решение, вы всегда можете уволиться… конечно, если я сама вас прежде не уволю. – Она помолчала, чтобы ее слова как следует запечатлелись в мозгах юнцов. За спиной каждого принятого на испытание стажера переминалась с ноги на ногу очередь претендентов длиною в добрый парсек. Никто и никогда не увольнялся из Компании добровольно.
– Хорошо, – сказала она наконец, – принимается. И еще кое-что для протокола… Это вы двое работали на пластоукладчике BVN-67 четвертого июля нынешнего года? И вы вдвоем занимались основным узлом центральной горной системы Y-континента? Против вас, мистер Хендри, и вас, мисс Плант, выдвинуто обвинение, подтвержденное видеоматериалами, о чем вы были оповещены.
– Все правильно, – вяло кивнув, пробормотал Хендри.
Кин нажала на кпопку, и в воздухе быстро сформировался впечатляющий вид сверху на серое скалистое плато, которое резко обрывалось километровой стеной, располосованной разноцветными пластами и прослойками, словно сумасшедший сэндвич самого господа бога. Пласт-машина была отделена от рабочей кромки плато и отодвинута в сторону. Если только какой-нибудь суперпилот не умудрится вернуть ее точ-нехонько на прежнее место, будущим геологам этого мира предстоит безуспешно ломать себе головы над необъяснимым поведением горных пластов.
Объектив молниеносно скользнул вниз до середины обрыва, где в стене виднелась выплавленная ниша, а под ней были подвешены мостки. Несколько рабочих в желтых касках поспешили покинуть поле обзора камеры, за исключением одного человека, который остался стоять, гордо выпрямившись. В руках он держал огромную измерительную линейку, приложенную к Экспонату А, и радостно ухмылялся.
Привет, ребятки, говорила эта ухмылка, вы все здесь находитесь под юрисдикцией Цензурного трибунала Компании!
– Плезиозавр, – любезно прокомментировала картинку Кин. – Конечно, здесь ему совершенно не время и не место, но и это еще не все!
Камера подплыла к полурасчищенному скелету, выступающему из стены, и сфокусировалась на предмете сбоку, сильно смахивающем на слегка покореженный прямоугольник. Объектив поспешно наехал на загадочный предмет, и Кин удовлетворенно кивнула. Теперь все было предельно ясно. Бедное ископаемое прижимало к себе грудным плавником пластиковый плакатик, на котором были видны буквы латинского алфавита. Кин прочитала их ровным голосом:
– НАРОДЫ МИРА ПРОТИВ ЯДЕРНОГО ОРУЖИЯ.
Да уж, для этакого фортеля потребовалась чертова прорва предварительной работы! Не дни, а наверняка недели, и надо было еще написать очень сложную программу и внедрить ее в электронный мозг пласт-машины.
– Как вы нашли? – робко спросила девушка.
Благодаря крошечному электронному шпиону, разумеется, каковые установлены на всех пласт-машинах, но это самый большой секрет топ-менеджеров Компании. Электронный ябедник гнездится в десятикилометровой выпускной щели большого пластоук-ладчика, чтобы опознавать на выходе маленькие, почти совсем невинные неофициальные самоделки вроде динозавров пацифистского толка и тугоухих мамонтов со слуховыми аппаратами. Шпион тихонько сидит в щели до тех пор, пока не опознает подобную штуковину, а затем незамедлительно ее помечает работающим на определенной частоте маячком.
Потому что рано или поздно, но каждый работник Компании выкидывает подобные фортели. Всякий начинающий дизайнер планет, обремененный хотя бы унцией таланта, чувствует себя полубогом, оседлавшим заветную мечту, называемую в обиходе пласт-машиной, и потому, рано или поздно, поддается искушению ошеломить прославленных научных корифеев, которые еще даже не родились. Иногда Компания увольняет таких шутников, иногда повышает.
– Потому что я ведьма, – усмехнувшись, сказала Кин. – Итак, вы оба признаете, что это ваше изделие?
– Ну да, – согласился Хендри за двоих. – Нам позволено хотя бы сослаться на… э-э… смягчающие обстоятельства?
Сунув руку в нагрудный карман комбинезона, он извлек изрядно затрепанную книжицу и принялся ее листать.
– Автор этой книги считается одним из главных авторитетов в планетарной инженерии… Вот, я нашел страницу. Могу я процитировать несколько фраз в свою защиту?
– Не стесняйся, сегодня ты мой гость.
– Спасибо. «Однако планета – это еще не мир. Что такое планета? Всего лишь очень большой каменный шар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12