Страшась гнева каган-бека, а еще пуще опасаясь попасть в руки Святослава, ромейский сотник покинул нажитое в Хазарии добро и отправился выполнять приказ Иосифа. Но его гнала и другая сила - жадность.
Не доверяя ни одному воину из своей сотни, Диомид захватил с собой двух наемников арсиев, самых отчаянных головорезов в Итиле. Арсии служили ему и охраной, и проводниками - они не однажды бывали в стране ясов, сопровождая хазарских послов и лазутчиков.
Диомид торопился. Меняя запасных коней, он сумел обогнать полки киевского князя, пробивавшегося через пески. Арсии нашли более короткий и безопасный путь.
Ясы приняли Диомида гостеприимно, как велит их давний обычай, предоставили ему кров и пищу. Поили его нартсаном, напитком витязей, угощали шипучим кумысом и молчали, выжидая, что скажет гость. Зная местные обычаи, Диомид не торопился начинать переговоры, хотя все у него в душе кипело: не сегодня-завтра на ясскую землю вступит русское войско, от которого таксиарху едва удалось уйти. Наконец, когда ясский князь Тагаур дал понять гостю, что готов выслушать его, Диомид предложил князю выступить против русичей.
- От чьего имени ты говоришь, урум? - холодно осведомился ясин, называя гостя так, как обычно звали здесь византийцев.
- От имени самого каган-бека Хазарии Иосифа.
- А сам ты кто? Где твоя родина?
Грек уловил иронию, скрытую в этом вопросе.
- Да, я урум, моя родина - Византия. Но я воин и служу тому, кому захочу.
- Сейчас Иосифу, а завтра?
Диомид не смутился.
- Завтра, если ты примешь условия каган-бека, я готов перейти на службу к тебе.
Тагаур смерил его презрительным взглядом.
- Наша земля, славу богу, еще не оскуднела храбрыми воинами. Благодарю тебя за предложение, но принять его не смогу. А ответ для каган-бека Иосифа ты получишь завтра.
Всю ночь метался без сна на жестком ложе таксиарх Диомид, стараясь отгадать, что скажет ему Тагаур. Забылся он только к утру, но вскоре его разбудил молодой ясин из свиты князя.
- Твой конь оседлан, чужеземец, - сухо объявил он. - Я провожу тебя и твоих слуг до границ земли адыгов.
Таков был ответ Тагаура не пожелавшего выступить на помощь Иосифу, правителю Хазарии.
У прикубанских касогов Диомида тоже встретили неприветливо. Правда, ему не указали на порог, как это сделали ясы, разрешили жить среди касогов, но ни Алэдж, ни другие старейшины не выразили желания защищать разгромленную Хазарию.
Диомид был терпелив и настойчив. Он жил среди суровых и немногословных горцев, присматривался к ним в надежде отыскать единомышленников. План таксиарха был несложен: если касоги не хотят воевать с русами, то надо столкнуть обе стороны. Дальше все пойдет, как по маслу. И вскоре он убедился, что его план реален: в дружине Алэджа нашлись несколько человек, которые согласились за хазарское золото выполнить просьбу грека. Засев в придорожном леске, они засыпали стрелами проезжавший мимо дозор русичей и поспешили скрыться, не оставив никаких следов.
Таксиарх довольно потирал руки: он добился своего. Русы ввязались в драку с касогами, получили хорошую трепку, да еще и завязли в болотах. Можно было ожидать настоящей войны. Теперь Алэдж стал прислушиваться к советам грека, изменил построение конницы в бою, научился применять византийские военные хитрости. А Диомид уже успел отправить надежного гонца к тмутараканскому беку Сурхану, обещал ему поддержку со стороны ясов и касогов. Если бек сумеет собрать хазар из ближних кочевий и выступит против русов, то Святославу придется совсем туго.
Еще во время первой стычки с касогами, когда на них бросил свою дружину воевода Борислав, Богдан заметил нечто странное в действиях неприятеля. Горцы, обычно не признававшие плотного строя, налетающие на русичей нестройной массой, на этот раз атаковали чело русского войска плотной конной лавой.
Услышав слова Святослава о том, что касоги воевать стали по примеру византийских легионов, Богдан вспомнил увиденного им во время боя воина, непохожего на касога и сказал об этом князю.
Святослав задумался.
Надо бы узнать, что это за птица. Не ромей ли? Они, византийцы, по всем хазарским землям расползлись, как ужи. Все племена против Руси настраивают. Хотят, чтобы мы тут надолго завязли. Боятся, как бы мы не двинулись к Дунаю.
Дерзкая мысль родилась в голове у Богдана. А что если... Вот только нужен напарник, такой, чтобы знал здешние места, язык и обычаи касожские.
Богдан поднял глаза на князя.
- Надумал я, княже, одно дело, да не знаю, выйдет ли что из этого. Ромея того надо выкрасть! Мы бы тогда все замыслы касожские от него выпытали, а может, и лишили бы касогов главного нашего супротивника, что воду у них мутит.
- Ищи охочих людей, - согласился Святослав. - Сколько надобно тебе воев, столько и возьми. Приведешь того ромея - проси любую награду.
- Не ради наград служу я Русской земле...
- Вижу, - улыбнулся Святослав, потому и доверяю тебе во всем, может, поболе, чем какому боярину. Думай!
Богдан думал, но как не прикидывал он, а выходило, что в напарники ему подходит одна Злата, то бишь гридень Злат. Хоть и девка она, а воин добрый, и никто лучше ее здешних мест не знает.
Злата сразу же согласилась.
- Я не только по-касожски, и по-гречески разумею, пригожусь тебе, увидишь. Только пеше придется идти, на коне далеко не уедешь - касоги сразу увидят.
Так они и порешили. Позже, опять-таки по совету Златы, Богдан решил взять еще одного гридня - Чудина. Молчаливый и внешне медлительный, гридень был наделен медвежьей силой. Он вырос в лесных краях, ему и здешние чащи не преграда. Чудин охотно согласился сходить в тыл к касогам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63